Деятельность
Обсуждения
Пользователи
Календарь
Поиск
Помощь
Интервью 2005 и 2009 годов со стариком Кэмом. На форуме целиком не выкладывали, решил восполнить.
2005 год
Патрик Фабр. Спустя два года после показа в Канне «Призраков бездны» мы решили поговорить с вами об одном из ваших старых фильмов — о «Титанике». Его ведь уже можно назвать старым?
Джеймс Кэмерон. Я, между прочим, хорошо его помню!
Патрик Фабр. Что означает для вас новая версия «Титаника» на DVD?
Джеймс Кэмерон. Я намеренно ждал так долго, потому что хотел, чтобы DVD-версия стала, насколько это возможно, окончательной. То есть мне понадобилось значительное время, чтобы вернуться к своему «Титанику», причем, разумеется, я еще раз пересмотрел все фрагменты, не попавшие в фильм при окончательном монтаже.
Патрик Фабр. Реклама утверждает, что мы увидим новый финал, новый поцелуй, новое приключение. Это так?
Джеймс Кэмерон. Действительно, есть сцена поцелуя, не вошедшая в картину, и другая сцена финала. Она была снята летом 1996 года, но тогда я решил ее не использовать — она была слишком длинная. Вот почему я не уверен, что версия DVD разойдется лучше при известии о другом новом финале. (Смеется.)
Патрик Фабр. В новой версии можно узреть пародию на все остальные «Титаники». Они вызывают у вас смех?
Джеймс Кэмерон. Конечно! В каком-то смысле фильм стал культурным феноменом, он был необыкновенно популярен, и кто только его не пародировал! Да, я нахожу все эти пародии смешными. В двух из них я даже участвовал — по просьбе моего друга Билла Пакстона в программе Saturday Night Live и в программе для MTV Movie Awards с Беном Стиллером и Винсом Воганом. Было очень забавно… Я вообще считаю, что нельзя относиться к себе слишком серьезно. Хотя многие режиссеры совершают эту большую ошибку.
Патрик Фабр. Вы думаете, что профессионалы приняли за чистую монету фразу: «Я король мира!», произнесенную вами на церемонии вручения «Оскара»?
Джеймс Кэмерон. Да, многие отнеслись к ней буквально. Это было сказано для фанатов, и они, мне кажется, поняли всё правильно. А медиа широко цитировали эти мои слова и неверно интерпретировали. Да и вообще отношение журналистов к нам менялось постоянно — как движение маятника. Поначалу все ополчились против нас: всех нас выставляли перед публикой как взрослых голливудских кретинов, которые утопят компанию, и утверждали, что «Титаник» ждет такой же полный провал, как «Клеопатру», которая в свое время поставила «Фокс» на грань разорения. А потом, после успеха фильма в прокате, все моментально перестроились. Но так как маятник продолжал раскачиваться, то после оскаровской церемонии все решили использовать мою фразу против меня же. Должны же были они найти что-то, к чему можно прицепиться! Но я не испытываю сожалений. Я знал, что говорю и к кому обращаюсь. Могу повторить те слова и сегодня. (Смеется.)
Патрик Фабр. В свое время вы были королем в Голливуде и после «Титаника» могли снимать что угодно. А предпочли работать над документальными лентами. Одна из них — об обломках «Титаника», словно вы никак не могли уйти от этого сюжета…
Джеймс Кэмерон. Это общее впечатление. Мне же хотелось другого. Сюжетом о «Титанике» я увлекся после того, как стал заниматься подводным плаванием в 1969 году. С тех пор побывал на многих морях и даже снимал фильмы под водой, среди которых «Бездна» 1989 года. И когда в 1995-м появилась возможность увидеть останки «Титаника», это стало продолжением моего увлечения подводным миром, о котором я всегда мечтал. Это не имеет никакого отношения к тому, что я будто не мог забыть «Титаник».
Патрик Фабр. И это вам легко дается?
Джеймс Кэмерон. Мне совсем не трудно забыть снятый фильм, позволить ему жить своей жизнью. Закончив картину, я больше не хочу о ней ничего слышать. (Смеется.) Вот почему, кстати, я так долго не обращался к версии «Титаника» на DVD. Мне надо было, чтобы прошло время… Поверьте, утверждение, что Кэмерон заворожен «Титаником», — это глупая выдумка журналистов. Верно лишь то, что потом я снял несколько документальных лент об исследованиях морского дна. Я погружался в воды Тихого и Атлантического океанов, Мексиканского залива, участвовал во многих экспедициях, и снятые мною кадры использовались в разных фильмах. Верно и то, что мы вернулись к останкам «Титаника» и продолжали их осматривать. Но эти съемки весьма отличались от материала собственно «Титаника» — он-то ведь рассказывал историю со своими конкретными героями, и у меня не было никакого желания повторять ее снова. Чувствуете разницу?
Патрик Фабр. Хорошо. Но сами-то вы понимаете, что ваши фанаты будут разочарованы этим «после-Титаника»?
Джеймс Кэмерон. Прекрасно понимаю. Я тоже был бы разочарован, если бы, скажем, мой любимый режиссер Стивен Спилберг перестал работать и в течение многих лет ничего не снимал. Но я бы принял такое его решение. Каждый проживает свою жизнь, как он хочет. Нельзя прожить за других, нельзя требовать от людей, чтобы они жили так, как хочется нам. У каждого одна жизнь и ограниченное количество ударов сердца. И мне неохота тратить их понапрасну. Вот мне кажется, что нам не хватает, например, знаний об океане и что детям неудачно преподают естественные науки. Кинорежиссер оказывает известное влияние на публику, на ее отношение к миру. Так отчего бы не использовать свое личное видение максимально, почему не предложить его на обсуждение остальным? Я потратил много времени на постижение этих простых истин, и теперь мне проще решать многие возникающие проблемы. Последние пять лет были самыми богатыми и волнующими в моей жизни. Снимать картины трудно. А уж если снимаешь, то для этого нужны веские основания. Я понял, что больше не хочу делать развлекательное кино. Сегодня я подвел некоторые очень важные итоги и готов к съемкам нового игрового фильма. Это будет Battle Angel по роману Юкито Кисиро.
Патрик Фабр. Согласитесь, что на эти размышления ушло много времени…
Джеймс Кэмерон. Но и вы согласитесь, что за этот период мы с моей группой неплохо поработали над новой технологией съемок, которую нельзя было применить в свое время. С момента, когда мы разработали и освоили камеру 3D, я хотел работать только с ней. Но прокатчики к новым технологиям еще не были готовы. Очень мало кинотеатров оборудовано необходимой проекцией. Когда мой фильм выйдет на экраны летом 2007 года, кинотеатры, думаю, уже будут оснащены новой техникой, как это было в Канне, где были показаны «Призраки бездны». Я имею в виду цифровую технологию, которая уже становится главным источником доходов в кино. Надеюсь удивить зрителей и надеюсь, что мне удастся воплотить в этой картине несколько важных идей.
Патрик Фабр. Кстати, что вы думаете о последних фильмах Джорджа Лукаса и Роберта Родригеса, снятых на «цифру»?
Джеймс Кэмерон. Я знаком с обоими, и их работа меня вдохновляет. Каждый из них — пионер своего дела. Джордж способен руководить целой армией, чтобы осуществить все, что задумал. Он много чего изобрел для своих фильмов, и теперь многие в кино его изобретениями пользуются. Что касается Роберта, то он всегда идет против течения. Мне нравится его мятежный дух. Он создал в Техасе студию, где придумывает свое кино и снимает на «цифру», как я. Для фильмов на 3D он использует разработанную мною камеру. Многое из того, что он сделал в «Городе грехов», я тоже использую, но по-своему. Мы оба считаем, что если нет денег на постройку декорации, то и не надо ее строить, а актеров лучше снимать на зеленом фоне. Пусть так. Ведь остается игра. Остается режиссура. Остается сюжет. И Лукас, и Родригес доказали (и мне это близко), что для фильма самое главное — сюжет и воображение. Новые инструменты и технологии лишь облегчают задачу перенести свое видение на экран.
Патрик Фабр. Вы были продюсером «Соляриса» Стивена Спилберга и инициатором сериала «Темный ангел», но по сути ваше настоящее возвращение в кино состоится в 2007 году. Не боитесь снова оказаться в стае голливудских акул?
Джеймс Кэмерон. Нет. Я уже не раз находился среди настоящих акул, и голливудские меня давно не пугают. Кстати, никогда и не пугали. Но после всего того, что я пережил и испытал во время своих подводных экспедиций, могу смело утверждать, что все голливудские позеры и циники меня ничуть не волнуют.
2009 год
Фред Топел. Должен признаться: идея снять столь масштабный, насыщенный спецэффектами фильм, который при этом не является экранизацией популярной книги, комикса, компьютерной игры или телешоу, показалась мне очень смелой и новаторской. Я был приятно удивлен.
Джеймс Кэмерон. В этом одновременно и достоинство, и недостаток «Аватара». У нас нет готового значимого бренда, мы должны сами создать его. Название «Аватар» имеет смысл лишь для небольшой группы фанатов, ожидающих выхода фильма, но для 99 процентов публики это просто непонятное слово, набор звуков. Остается надеяться, что нам удастся научить людей понимать его. Хотя, говоря о «наборе звуков», я не совсем точен, я имею в виду, что оно бессмысленно, поскольку не вызывает ассоциаций ни с какой определенной маркой. И есть риск, что фильм вызовет негативную реакцию, потому что традиционная мультипликация и анимэ уже завоевали доверие и любовь публики, а о данном проекте никому ничего не известно. Мы вынуждены создавать собственный бренд с нуля, завоевывать репутацию. С другой стороны, именно в этом мне видится главное преимущество нашего фильма. Мы знаем, какую огромную прибыль принес франчайзинг таких проектов, как «Звездный путь», «Звездные войны», «Гарри Поттер». Работать с ними безопасно и удобно — все знают, что получат в итоге. Но эффект новизны пропадает, а ведь фантастические картины рассчитаны именно на то, чтобы поражать, шокировать зрителя. Я уже очень давно не видел фильмов, которые бы увлекали в настоящее приключение, буквально хватали зрителя за шиворот, вытаскивали из дома и забрасывали в путешествие, полное неожиданностей и опасных поворотов.
Фред Топел. На ум сразу приходит «Матрица»...
Джеймс Кэмерон. Да, именно, это очень хороший пример. Мы также не знали, чего ждать от этого фильма, у нас не было зацепок, а в итоге стали участниками потрясающего приключения.
Фред Топел. Как и «Матрица», «Аватар» дает зрителю возможность полностью погрузиться в другой мир, испытать новые ощущения. И этот неизведанный мир, и технологии, которые вы использовали, чтобы рассказать историю, делают картину поистине выдающейся.
Джеймс Кэмерон. История тесно связана с главным персонажем, мы словно видим все происходящее его глазами, наше путешествие — это путешествие Джейка. Оно начинается довольно просто, в его квартире, в маленьком замкнутом пространстве, но с каждым поворотом сюжета масштаб истории увеличивается.
Фред Топел. Сцена, в которой герой прибывает в незнакомый мир и звучит фраза: «Вы уже не в Канзасе», вызвала у меня улыбку. Когда мы видим, как герой попадает на планету Пандора, действительно возникают ассоциации с «Волшебником из страны Оз».
Джеймс Кэмерон. Точно. Это мой любимый фильм, я непременно должен был процитировать его в «Аватаре». Мне помог художник-постановщик Рик Картер. Он подумал, что можно обыграть параллели с путешествием Дороти. Когда я писал эту сцену, то еще не осознавал скрытых связей с «Волшебником из страны Оз». Часто подсознание подсказывает автору, что и как писать, сам он не отдает себе отчет в том, что творит. Мне всегда приятно работать инстинктивно, таким образом я могу неосознанно воспроизвести некую архетипическую среду, которая впоследствии привлечет широкую аудиторию. И никогда не сомневаюсь в том, что делаю, если чувствую, что я на верном пути. Возможно, в фильме есть отсылки и к другим сюжетам, о которых я и не подозреваю.
Фред Топел. Первый вариант сценария «Аватара» вы написали еще пятнадцать лет назад, но пришлось долго ждать, пока технологии не достигнут того уровня совершенства, который позволил бы осуществить все задуманное. Осталось ли в фильме что-то от того, первоначального сценария?
Джеймс Кэмерон. Чтобы мой план стал осуществим, я должен был значительно переработать сценарий. Вначале это была грандиозная история, походившая, скорее, на заготовку для романа. Чтобы сделать материал пригодным для экранизации, нужно было сузить подход. В итоге картина сохранила эпический характер, но при этом вписалась в стандарты голливудского кино. Я понял, что первый вариант был не сценарием, а наброском романа: слишком сложный сюжет, чересчур запутанная предыстория, огромное количество второстепенных персонажей... Но, знаете, иногда какая-то идея тебя поражает, как молния, понимаешь, что должен непременно все записать, зафиксировать. Позже текст можно вычистить, но важно не упустить изначальную идею. Это был самый длинный сценарий, с которым мне приходилось работать, и потребовалось очень много времени, чтобы наконец создать приемлемый вариант. Первая версия заняла более двухсот страниц, так что пришлось переписывать, убирать большие фрагменты, отсеивая при этом много хороших идей. И все же суть истории осталась прежней, я сохранил основные темы и повороты, так что остался доволен результатом.
Фред Топел. Считаете ли вы «Аватар» смелой, прорывной картиной? Не будем сейчас говорить о потенциальных проектах, для создания которых у вас пока что нет возможностей.
Джеймс Кэмерон. У меня была определенная цель. Я основал компанию по производству спецэффектов, но, честно говоря, не очень хотел, чтобы ее услугами пользовались другие режиссеры. Хотя, конечно, только так можно получить средства на оплату всей инфраструктуры. Я хотел, чтобы наша компания выбилась в лидеры, хотел делать оригинальные, новаторские спецэффекты и использовать новейшие технологии для создания компьютерных персонажей. Начал сотрудничать со Стэном Уинстоном, поскольку он хотел заниматься тем же. В своей дизайн-студии Creature Shop он организовал особые рабочие места, оснащенные суперсовременными компьютерами. Его действия оказались поистине пророческими, он знал, к чему все идет. Это было в 1991—1992 годах. Компания существовала, но вскоре нам пришлось переключиться на другую работу, связанную с созданием комбинированных двухмерных изображений. Говоря «двухмерный» или «трехмерный», я имею в виду компьютерные технологии, а не стереопредставление. Мы сняли «Правдивую ложь», «Аполлон-13», «Титаник», где не было возможности развивать технологии создания 3D-персонажей. Тогда я решил: «Ладно. Напишу что-нибудь, и, как только закончим „Титаник“, сделаем по-настоящему прорывный проект, который изменит стандартные представления о возможном и невозможном». Но мои коллеги стали возмущаться и буквально заглушили мой голос своими протестами. И это несмотря на то, что в «Бездне» мы уже перешли за определенную грань, то же можно сказать и о «Терминаторе-2». Нам с огромным трудом удалось «оживить» причудливые подводные существа и героя из жидкого металла. Мы могли только мечтать, чтобы у нас все получилось. Когда я впервые показал Стэну свои отснятые материалы 3D, не из «Аватара», а более ранние, из документальных фильмов, он сказал мне кое-что интересное. Я говорил ему: «Подумываю сделать трехмерный фильм. Для начала что-нибудь небольшое, а позже займусь более крупными проектами». Он ответил: «Нет, ни в коем случае. Бери свою лучшую идею и снимай грандиозный фильм. Дай свой ответ «Звездным войнам». Вот так Стэн умел воодушевлять, у него была сумасшедшая интуиция, хорошие идеи он чувствовал с лету. И я подумал, что он прав.
Фред Топел. Как вы чувствуете себя в голливудском кинопроцессе после двенадцатилетнего перерыва? Тяжелее ли стало работать?
Джеймс Кэмерон. Сейчас, думая о прошлом, я понимаю, что все шло по некоему генеральному плану. Создание и освоение технологий потребовало много сил и времени, за двенадцать лет я подготовил очень много материалов, некоторые приходилось снимать в совершенно неподходящих условиях. Забавно, но когда я начал снимать материалы с натуральным движением для «Аватара», я точно знал, что и как нужно делать. По сравнению с тем, чем мне приходилось заниматься до этого, такие съемки казались простыми. В Новой Зеландии у меня было шесть дней на подготовку к съемкам. Представьте, всего шесть. Обычно подготовка на месте съемок занимает от шестидесяти до девяноста дней. А у меня было шесть. Так вышло потому, что, во-первых, все декорации были заранее спроектированы на компьютере и воспроизведены по схемам и наброскам. Перед этим я усердно работал в Лос-Анджелесе с виртуальными декорациями, реальные аналоги которых строились в Новой Зеландии. Так что за шесть дней до начала съемок я приехал и сказал: «Итак, все готово. В некотором смысле я уже отснял все нужные кадры. Я знаю, как и куда должны перемещаться камеры, где будет выставлен свет». Получилось так, что документальные фильмы, снятые в 3D, стали для меня отличной подготовкой к работе с натуральным движением. Мы начали снимать, и работа сразу пошла гладко. К тому времени у меня уже сформировалась отличная проверенная команда профессионалов. Можно сказать, все это время я наращивал мускулы, чтобы снять «Аватар».
Фред Топел. В вашем распоряжении новейшие и самые совершенные технологии. Не кажется ли вам, что есть риск слишком увлечься ими, впасть в крайности?
Джеймс Кэмерон. Да, такая опасность существует. Мне кажется, самая сложная задача режиссера в том, чтобы сохранять свежий взгляд. Это важно при работе над любым фильмом. Каждая картина — это тщательно спланированный проект: нужно написать сценарий, сделать раскадровку, снять, смонтировать, смикшировать, озвучить, и к моменту окончательного монтажа оказывается, что ты посмотрел фильм около тысячи раз. Взгляд замыливается. И если тебе кажется, что часть информации можно убрать из окончательной версии, что зрители и так всё поймут, то, скорее всего, будешь обречен на провал. Но, думаю, вы также имели в виду следующее: «В ваших руках такие технологии, зеленый экран, компьютерные персонажи и прочее. Вы теряете связь с реальным миром, с людьми?» Мы потратили много времени, разрабатывая ясные и четкие технологии, которые мне как режиссеру было бы легко использовать. Я хотел создать инструменты, с которыми мог бы работать так, как я привык, — на интуитивном уровне. Так я снимал документальные ленты: просто ставил камеру, отходил и начинал снимать. Или, если что-то шло не так, я подходил и смотрел, в чем дело. Виртуальные технологии позволили работать так, как мне удобно, создавать целый мир с помощью компьютерных программ, не теряя при этом чувство реального времени, следовать интуиции. Мы стремились к тому, чтобы и актерам было просто работать в новых условиях, чтобы ничто не отвлекало их от самой игры. Интересно, что именно высокие технологии избавили нас от трудностей, связанных с использованием сложного оборудования. Однако и тут есть опасность потерять свежесть взгляда. Глаз привыкает к красивым изображениям, из-за этого можно упустить или нечаянно обрезать прекрасный момент. Постепенно узнаешь все больше и больше, учишься на своих ошибках. Так ведь всегда бывает.
Фред Топел. Насколько просмотр в 3D-кинотеатре влияет на восприятие фильма?
Джеймс Кэмерон. По-моему, не особенно важно, на каком экране вы смотрите фильм — двух- или трехмерном, история от этого не выигрывает и не проигрывает. Картина должна существовать сама по себе, независимо от качества проекции. Я считаю, что в каждом фильме должны быть контрасты, которые позволят выявить и оценить его достоинства. «Аватар» прекрасен с точки зрения дизайна, по-настоящему красивое зрелище, этим, в частности, он и привлекает меня, в этом его особенность. Мы стремились найти баланс между напряженным действием, тревожной атмосферой, нагнетаемым страхом и моментами абсолютной красоты, от которой перехватывает дыхание. Мне кажется, множество фильмов, особенно научно-фантастических, не пытаются создать такой эффект. А должны пытаться, иной раз может и получиться. Для меня же было очень важно не только попытаться, но и достичь успеха.
Фред Топел. Экшн-сцены во всех ваших картинах до сих пор приковывают зрителей к экрану. Вспомнить хотя бы первую часть «Терминатора». И хотя сегодня мы видим куда более замысловатые и сложные сцены, «Терминатор» все же остается непревзойденным. Какие особенности вашего режиссерского стиля позволяют вам добиваться такого эффекта?
Джеймс Кэмерон. Вопрос в том, на что делаешь ставку в той или иной сцене. Нужно понимать, чего зритель ждет от ситуации, что он хочет почувствовать. Поэтому жесткая сцена погони в «Терминаторе» по-прежнему вызывает живую реакцию аудитории. Режиссер заботится о зрителе.
Фред Топел. Но я видел «Терминатор» много раз и знаю, чем закончится сцена. И тем не менее каждый раз смотрю ее с напряженным вниманием.
Джеймс Кэмерон. Это я объяснить не могу. Конечно, если вы видели фильм, то уже знаете все наперед. В то время у всех появилась маниакальная страсть к фильмам в жанре экшн. Режиссеры стали активно использовать бешеный нелинейный монтаж, появилось множество новых приемов, позволивших «отполировывать» сцены до бесконечности, делать монтажные переходы все резче и резче, словом, в искусстве монтажа появились настоящие виртуозы. Когда режиссеры много раз подряд смотрят свои экшн-сцены, они выучивают их наизусть, по кадрам. Поэтому они как бы не замечают ее, ждут последнего кадра. Но аудитория-то видит сцену иначе. Поэтому свои экшн-сцены я смотрю с двойной позиции, постоянно перевоплощаясь то в режиссера, то в зрителя. Когда заканчиваю монтировать сцену и она кажется мне неплохой, я смотрю ее наоборот. Не в смысле от конца к началу, а в зеркальном отражении. Интуиция помогает мне понять, в каких моментах сцена может «надорваться», где ее может «замкнуть». В эти минуты понимаешь, насколько ты зависим от непосредственного просмотра. И здесь важно то, о чем я говорил прежде, — чистота взгляда, способность отстраненно смотреть на собственную работу, предугадывать реакцию аудитории. Это искусство и в то же время дисциплина.
Фред Топел. Насколько активно вы участвуете в разработке видеоигры «Аватар»?
Джеймс Кэмерон. Мы начали работать над игрой два с половиной года назад, чтобы дать ее создателям время и возможность осуществлять проект параллельно с фильмом. В итоге игра вышла 18 ноября, раньше, чем фильм, и, по-моему, это интересная затея. Игра стала частью нашей маркетинговой стратегии. Но наша цель еще и в том, чтобы заставить людей воспринимать «Аватар» как торговую марку. Мы должны конкурировать с такими гигантами, как «Звездные войны», «Звездный путь» и с другими известными мировыми брендами. Конечно, мы не можем соревноваться на равных, в историческом контексте наш проект пока ничто. Но надо же с чего-то начинать.
Фред Топел. Специальное DVD-издание «Аватара», судя по всему, будет пользоваться не меньшим успехом, чем сам фильм. Можно ли назвать то, что мы видим в кинотеатре, финальной версией?
Джеймс Кэмерон. Возможно, в том смысле, что вырезанные сцены никогда не обретут полностью законченный вид. Мы можем выпустить их на DVD, думаю, это интересно. Но там они будут представлены в «сыром» виде, это заготовки, которые выглядят скорее как эпизоды из видеоигры 80-х годов. Все движения персонажей точны, выверены тщательнейшим образом. Но, конечно, законченными они не смотрятся. Да и денег на то, чтобы завершить их, у нас не будет. Так что можете быть уверены, ничего принципиально важного мы из фильма не вырезали.
Фред Топел. Могли бы вы снять картину, используя только технологию «захват движения»? И почему вы все же решили снимать некоторые сцены «вживую»?
Джеймс Кэмерон. Честно говоря, мне и в голову не приходило, что сцены, которые можно снимать «вживую», нужно снимать как-то иначе. Сегодня люди часто злоупотребляют компьютерными приемами. Если есть сцена, в которой актер входит в комнату и произносит реплику, то я так ее и сниму. Думаю, судя по тому, что вы видели в фильме, вы способны оценить нашу работу, ведь многие сцены мы не могли снять «вживую». Мог бы я снять актеров, загримированных под синие существа, а затем совместить их с компью-терными персонажами? Может быть. Но они бы не выглядели так, как я хотел.
Фред Топел. Несомненно, в кино сегодня доминируют высокие технологии. Есть ли у вас какая-то теория относительно того, как наиболее эффективно «укротить» их, подчинить сюжету?
Джеймс Кэмерон. Идеальные технологии в кино настолько совершенны, что, словно по взмаху волшебной палочки, «исчезают». Вы их не замечаете. Думаю, именно этого мы пытались добиться в «Аватаре» и «Титанике». Мы использовали самые современные технологии, чтобы рассказать историю, произошедшую в 1912 году, и не думаю, что, выходя из зала, люди говорили лишь о комбинированных кадрах, созданных с помощью компьютерных программ, или о приеме «захват движения», который мы использовали для съемок всех массовых сцен. Они обсуждали историю любви, эмоции и чувства. В начале карьеры я, пожалуй, злоупотреблял спецэффектами, жертвуя сюжетом, не мог найти равновесие между ними. Думаю, я нашел его, работая над «Титаником» и «Аватаром». Для создания «Аватара» мы действительно использовали новейшие технологии и разработки. Но при этом меня пока редко спрашивают о технической стороне фильма, что меня очень радует, ведь сегодня в прокат выходит множество суперсовременных картин, снятых в 3D, с использованием «захвата мимики», компьютерных персонажей и других высокотехнологичных разработок. Но зрители хотят услышать не об этом. Они хотят подробнее узнать историю. Картина должна занять свое место, выйти на определенный уровень, где ее воспримут и полюбят. И если режиссер делает все правильно, найти эту нишу не составит труда.
Фред Топел. Какую роль в подготовке к прокату сыграла презентация картины на международной конференции Comic-Con International в Сан-Диего?
Джеймс Кэмерон. Безусловно, эта презентация — отличное начало проката. Чуть позже я собираюсь просмотреть записи в Twitter, чтобы узнать мнения о фильме. Мы также хотим напрямую пообщаться со зрителями и опытными фанатами, которым на этот раз не пришлось тщательно изучать предысторию, чтобы понять экранный сюжет. Они просто посмотрят его и всё поймут. Наверняка найдут массу параллелей и ассоциаций с другими историями. Поэтому мне будет интересно пообщаться с ними, это ценный опыт. Мне очень важно узнать мнение публики. Когда работаешь над проектом в общей сложности четырнадцать лет, начинаешь воспринимать некоторые вещи в нем как должное, они кажутся очевидными и понятными. Но всегда нужно помнить, что зрители будут смотреть картину впервые, они не подготовлены, им только предстоит сформировать свое мнение. Хочу убедиться, что ничего не упустил, что история получилась внятной, доступной для широкой аудитории, а не только для узкого круга фанатов. Под фанатами я подразумеваю тех, кто изучил контекст, знает множество фактов о проекте, видел все мои картины, кто с головой уходит в изучение фильма. Но «Аватар» пойдут смотреть самые разные зрители, и он должен быть понятен для всех. Он должен действовать на некоем интуитивном уровне восприятия, ведь в нем выведен универсальный архетип человечности. Картина рассчитана именно на такое восприятие, в ее основе лежит классический сюжет. Возможно, он не вполне отвечает духу времени — в этом смысле «Матрица» была гораздо актуальнее. Это был плод эры киберпанка, когда Интернет начал заметно влиять на жизнь и менять сознание людей во всем мире. «Матрица» — поистине дитя своего времени. Моя же история могла бы быть написана и в 30-е годы. Это мог бы быть рассказ в стиле Эдгара Райса Берроуза или Редьярда Киплинга, это вполне мог бы быть вестерн. Наша история — о приключениях юноши, который попал из одного мира в другой.
Фред Топел. Прожив со своими героями целую жизнь, вы с нетерпением ждете момента, когда представите фильм публике? Или все же боитесь расстаться с ним, отпустив на волю?
Джеймс Кэмерон. Наступает момент, когда хочется поскорее закончить картину, выпустить ее в прокат и получить отклик аудитории. Надеюсь, судьба фильма сложится, если людям понравится придуманный нами мир. Мы, конечно, хотим, чтобы они полюбили его настолько, чтобы он прижился и смог полноценно существовать в виде книг, видеоигр, комиксов и в других формах, чтобы начал самостоятельную полноценную жизнь. В какой-то момент передаешь свое творение миру и знаешь, что скоро с ним будут работать другие дизайнеры и художники. Уже сейчас команда Ubi Soft разрабатывает одноименную игру, вместе мы создаем и новые персонажи, ландшафты, декорации, объекты, модели транспорта и прочее. Мне важно убедиться, что проект живет своей жизнью и развивается.
Фред Топел. Вас, без сомнения, можно назвать одним из самых успешных режиссеров-новаторов в мире. Нет ли у вас тягостного чувства, что теперь вы каждый раз будете обязаны превосходить самого себя?
Джеймс Кэмерон. Если хочешь снимать кино, то должен привыкать к постоянным стрессам и напряжению. Когда я снимал «Терминатор», никто меня не знал, мне не доверяли, не перезванивали даже самые мелкие агенты в Голливуде. Я ужасно переживал, это было настоящее испытание, но я должен был прорваться в мир кино. Я был словно алмазный резец или дрель и пробивал дверь, ведущую в Голливуд. Когда напряжение отступает? И отступает ли вообще? Сомневаюсь. Ставки постоянно растут. Постепенно в игру вступают все более крупные суммы, ты сам вкладываешь все больше и больше. Но в итоге, думаю, стресс идет на пользу. Он всегда сидит где-то в закоулках сознания. С одной стороны, это хорошо, внутреннее напряжение заставляет постоянно думать о том, что ты делаешь, не забывать о потенциальной аудитории. Ведь мой фильм нельзя назвать сугубо личным высказыванием, у меня нет свободы, которой обладает, скажем, автор романов. Я снимаю кино, причем высокобюджетное, и оно должно привлечь очень широкую аудиторию. Во время работы приходится задавать себе массу сложных вопросов. В то же время нельзя делать кино абсолютно для всех, это все равно что идти на верную смерть. Нужно снимать фильм для себя. С годами я осознал, что у меня много общего с поклонниками научной фантастики и приключенческих историй. Я могу понять, что они чувствуют, поскольку сам испытывал то же самое в детстве, когда смотрел «Седьмое путешествие Синдбада» и «2001: Космическую одиссею». Я хочу, чтобы зритель в кинотеатре почувствовал то же, что и я, когда впервые смотрел те картины и уносился в их реальность. Если у меня получится, это будет главным и самым поразительным достижением.
Фред Топел. Планируете ли вы начать работу над другими проектами?
Джеймс Кэмерон. У нас есть ряд проектов, которые мы разрабатывали в течение нескольких лет, например Battle Angel, The Dive и несколько других. Я должен подумать, какой именно будет лучше выпустить после «Аватара».
kinoart 2005
kinoart 2009
Наверх
Цитата
