[Bolo]

Это будет небольшой рассказ. В три или два поста, не больше. Идея его написать засела давно, но всё как-то лапы не доходили. Да и сейчас с трудом доходят. Фантастика это или нет, сам не знаю, так, история одного из миров... Впрочем, многим може показаться знакомым. Только там года мерят не в "летах", а в "солнцах", об этом будет чуть позже.
Гибель цивилизации
The Death of civilization
Это конец. В моей жизни рухнуло всё. И мир тоже рухнул. Ни предки, ни предки предков, никто не испытывал такого ужаса. Потому что они не знали когелитов. А мы знаем. Их полчища ворвались на наши земли внезапно, и сразу начали убивать всех, охотников, собирателей, видящих и детей, всё что им годилось в пищу. С ними нельзя договорится – они глухи. Они не думают о последствиях – они глухи. Они могут только разрушать и убивать. Я потерял один клык и сломал другой, пока загрыз их два десятка, но хоть они слабее, но их много. И вообще убивать их бессмысленно – он быстро размножаются, как насекомые. Они убили не только клан и всех кого я знал, добрались и до моей жены, и детей, и отца. Разрушили все наши убежища, и сам я чудом спасся под развалинами. Сточил до половины когти, пока выбрался, потерял много крови из-за раны в плече – одна стрела когелита достала меня во время боя. Когелиты живут каких-то 40-60 солнц, и успевают расплодится в несколько крат, тогда как мы, иванги, хоть и живём по 25 тысяч солнц, но детей не больше 4-х может выжить и жить. Потому что иванг любой знает, что не должно быть нас больше, чем прокормит земля, а когелиты об этом вообще не способны думать. Зато их много.
Теперь приходится бежать за дальние горы, через степи и болота, всё время оглядываясь и принюхиваясь – нет ли стаи когелитов поблизости. Куда бежать – выход один, в пещеру последней надежды.
Я там никогда не был. Я вообще не знаю, какая может быть надежда у нашего народа и цивилизации, рухнувшей под натиском уродливых и беспринципных когелитов. Не только наш клан, а все, что им попались, почти все, что есть на планете, уже уничтожены этими тварями.
Когда-то к нам приходил посланец из клана Сиугов. У них страейшина из тех, кто видит далеко вперёд, то что будет впереди. Иногда он говорит такое, что никто не верит. Но он упёртый, и приходится слушать. Так нам рассказал посланец. Именно тот старейшина и заставил посланца идти по всем кланам с непонятным тогда и страшным пророчеством – мы все умрём, а наша цивилизация будет стёрта с лица планеты. Никто ему не верил. Даже этот посланец. Но волю исполнял – это его долг. Он и сказал, что надо будет спасаться в той пещере, и показал дорогу. Разумеется, туда никто не пошёл. Только когда толпа когелитов спустилась с холмов и начала всех убивать – мы поняли что было в пророчестве, но было поздно. Мы бежали от них в другие земли, но когелиты нас всегда настигали. И вот я остался один, и сейчас осторожно принюхиваюсь. Мне страшно. Шерсть на спине встаёт дыбом от злости, и силой воли я прижимаю к земле хвост – впереди степь, и хоть в траве если идти на четвереньках не видно, но движение травы, хвост, или запах мой, гонимый ветром далеко-далеко, может меня выдать, и тогда мне не спастись. Степь огромна, и до гор на горизонте кажется очень далеко. Нет, наверно побегу в сумерках. Их когелиты боятся, у них в темноте зрение не такое острое, как у ивангов. До заката ещё есть время, значит можно залезть на дерево и вздремуть.
Пока бежал по лесу с камнями, удалось поймать несколько грызунов. Есть не хочу, привычка думать наперёд заставила. Поем. Иначе до пещеры не дотяну. Жаль лес кончается, там когелиты не так опасны, они вообще, кажется, деревьев боятся. Но не настолько, чтобы и их не убивать.
А началось это тогда, когда меня ещё не было, родители рассказали. Много тысяч солнц назад, около 140, точнее не скажу, с неба упали странные штуковины, из которых появились высокие существа с высокими большими головами. Для нас они выглядели наверно странно, тем более что находится на планете им давалось с трудом. Они полетали на своих странных штуковинах, соорудили несколько непонятных гор из камней и исчезли. Правда потом выяснилось, что с собой прихватили несколько мужчин и женщин из разных кланов. И вот, кажется совсем недавно, тысяч 8 назад солнц, они прилетели вновь. Их было очень много. Они начали селится в разных местах, называя их своими странными именами – Аноскори – на западе жаркой земли, за холодными землями появилась Гиперборея, в глубине большого материка Ахим, в море – Апира, и ещё какие-то Нан-Модол, Ингани тоже в океанах. Они что-то всё время делали.
Тогда нам казалось, что они подобны Богам – из знания казались безграничны, а у молодёжи их летательные аппараты, которые они называли «виманы» вызывали восторг. Они могли говорить как мы, мыслями, и уметь их внушать другим. Они обладали удивительной силой это мысли, что передвигали на любые расстояния огромные каменные глыбы. Они называют себя аннунаки.
Но они умирали. Там, откуда они пришли, они могли жить так же долго, как и мы, иванаги, но тут у них начались серьёзные проблемы с кровообращением и сердцем, они не могли плавать, их кости оказались ломкими а сами они быстро уставали. Кроме этого они были совсем лысые. Их тонкая кожа не хранила тепло в нашем прохладном и переменчивом мире, и им пришлось либо жить в тёплых местах, или их создавать. Но для этого им надо было что-то изменить в природе ветров, и для этого что-то соорудить. Как они это любили! Но их силы таяли.
И тогда начались эксперименты.
А вот и сумерки. Я выпусил когти. В степи мало камней, и даже те огрызки, что остались на руках, позволят развить скорость побольше. Нос меня вывел на какую-то тропку местных копытных, по ней можно очень быстро идти, и я побежал, пока видно куда.
Аннунаки когда силой, когда уговорами забирали наших соплеменников, их кровь, семя и что-то с ними делали, пытаясь получить себе или продолжение рода, приспособленное к жизни тут, или послушных исполнителей своей воли, рабов.
Сначала на эту роль они пытались устроить нас. Но не смотря на все их способности внушения, голос земли, живого мира, для нас всегда сильнее и ближе, и эти попытки потерпели неудачу. А рабы им нужны, чтобы выжить. И тогда у них стали появляться гибриды. Они были страшные – вроде и с волосами, да редкими, вроде сильные, но жили не долго. Но самое главное – они унаследовали от иванагов умение говорить с миром, хотя и примитивное, как у пещерного медведя, но оно было, и разумеется они не подчинялись им вообще. Тогда аннунак по имени Азгид сделал себе в Аноскори большое помещение, где пятьсот сорок шесть солнц что-то делал с семенем и кровью своего, нашего и наверно тех гибридов. Аннунакам нужно было получить существо, которое бы слушалось только их и ничего не слышало из мира. И не говорило особенно. Которым всегда нужен был бы некий Бог, аннунак, который бы его направлял. И что бы они были достаточно умны и сообразительны, чтобы выполнять все нужные работы. Но самое главное – они должны хорошо воспроизводится. Что бы им для спаривания не оязательно создавать пару на всю жизнь, как у нас или у аннунаков, а вообще без разбора. И чтобы это хорошо адаптировалось к этому миру.
И у Азгида всё получилось. Глухие к голосу земли и миру, покорные аннунакам, плодящиеся как полевые грызуны, и сообразительные как сами аннунаки появились 13 самок и около 20 самцов. Правда вскоре почти половина из них умерло, но остальные через пару десятков солнц начали давать вполне жизнеспособное потомство. Их и назвали «когелиты».
До гор осталось немного. Прада думал это уже давно, но они всё росли и отдалялись. Сколько раз я это раньше замечал, но в этот раз что-то особенно остро. Темнеет, я устал. Но останавливаться нельзя, не когелиты, так зверьё слопает. Хотя наверно луче достаться зверью, чем когелитам.
Наконец под ногами ощущаю твёрдость камня, и надо мной высится чёрная громадина гор. Вверх, вверх, ещё, первый холм, и с гребня, куда забираюсь ползком, через камни смотрю вниз – там ручей, сверкает в лунном свете, кусты тёмной массой шелестят на ветру. Тут можно спрятаться, но лучше в горах. Там трудно найти еду, зато хорошо прятаться. Так и сделаю.
Когелитов тут вроде нет, ни следов, ни запаха. Странно, обычно они такие места посещают, правда, помёта много оставляют. Но всё же тревожно, и ночевать тут не хочется. Переберусь через этот лог, и просмотрю что дальше.
Оказалось, кусты внизу полны спелых ягод. Я собрал их сколько успел, и наполнил кожаный бурдюк на спине водой, ибо неизвестно когда ещё получится спокойно быть у воды. Ягод и грибов хватило даже запасти впрок, на дорогу. Да, будь здесь когелиты – выели бы всё подчистую.
Всё равно, стараюсь не шуметь ветками – к ночи звуки становятся длиннее и ярче. Противоположный склон явно круче и выше, и к моменту когда я на него вышел стемнело совсем. Тут, по ощущениям, ибо тёмный силуэт горизонта ничего не говорит, просто голое продуваемое всеми ветрами место. Днём бы было бы опасно, но сейчас если бежать прямо куда нужно можно успеть скрыться и отдохнуть. В темноте не очень понимаешь, куда идёшь – вверх или немного вниз. Просто идёшь. Или бежишь. Не очень быстро – силы надо экономить, держать ровный ритм, что бы успеть пробежать как можно больше прежде чем ноги начнут становится каменными от усталости.
Глаза медленно привыкли к темноте, вышла неполная луна. Из мрака контрастно вырезались крупные валуны и жиденькие деревца между ними. Отлично, тут можно спрятаться, найдя меж валунов что-то вроде прохладной и сухой норы. В темноте не просто, но я стараюсь, и удаётся даже весьма просторную «норку найти, с двумя выходами. На дне жухлые сухие листья, и меня немедленно потянуло в сон.
Это сейчас я прячусь в валунах, поджав хвост от этих когелитов. А тогда мы смеялись над ними. И действительно – как такое уродливое существо вообще может быть опасным? От аннунаков им досталась совершенно лысое тело, с волосами только на уродливо, но не так как у аннунаков голове и чуть-чуть по телу, никакой шерсти и подшёрстка. От них же – проблемы с кровью и сердцем. Их самки при вынашивании гибридного плода словно отравляются. Сами они не могут плавать, кожица тонкая, косточки хрупкие, глазки маленькие, хвоста нет, когтей и клыков тоже, а жизнь им Азгид вообще укоротил до 300 солнц, чтобы быстрее приспосабливались. Потом, кстати, и это укоротил в почти в 4 раза… и это при совершено смешных размерах, почти в 2 раза меньше среднего иванга.
Когелиты исправно размножались, и работали на своих хозяев несколько тысяч солнц. За это время те отстроили множество поселений, где были только камни. Аннунаки с помощью рабов-когелитов настроили потоки энергии так, чтобы им было удобно. Нам это не сильно мешало, хотя многие кланы роптали, что у них стало холодно – тепло уходило к поселениям аннунаков на севере. Зато аннунаки научили их выращивать разные травы и готовить из них себе еду.
А потом стало совсем не смешно.
Когелиты оказались довольно смышлеными. Недостаток с шерстью они решили используя шкуры убитых зверей. При желании они могут научится плавать. Недостаток коммуникации как у нас мысленно, они заменили языком из звуков. Они быстро приспосабливались, размножались, и в таком количестве уже стали не нужны аннунакам, и целые орды этих существ разбрелись по планете. Но это не страшно, страшно то, что лишённые возможности общаться с миром, они относятся к нему как к не своему, и поэтому могут только брать, не думая что-то отдавать. Словно саранча, они пожирали все ресурсы на одном месте, и двигались дальше, уничтожая всё вокруг. Аннунаки пытались их остановить, но было поздно – кое-где они взбунтовались, и убили своих хозяев. Тогда другие поселения стали уничтожать их – на юге у больших гор несколько поселений были сожжены Великой вспышкой, от которой всё живое превращается в пепел. Но и это не помогло. Когелиты стали нападать на всех, и на нас тоже, охотится, насиловать, уничтожать ивангов целыми кланами. Мой клан не спасло даже то, что он находится глубоко в лесах, на окраине большой земли. Полчища когелитов, словно волны моря накатили на наши земли и принялись уничтожать всё что им годится в пишу. Вот так я и потерял и семью, и свой клан…
Откуда я всё это так подробно знаю? А всё просто – это аннунаки рассказали нам сами. Приходили к нам семьи, которым было стыдно за то, что их сородичи натворили на этой планете. Они хотели нам как-то помочь выжить, что-то сделать. На прощанье. Улетать им было уже некуда – их мир погиб, именно поэтому они переселялись сюда. Вот это всё и рассказали. Правда когелиты, по их словам, не единственное исчадие Азгида. Он создал ещё Аглитов. Они ростом с Иванга, такие же как когелиты, лысые и бесхвостые, но сильные и могут жить как мы или они. И они тоже умеют говорить и слышать. Это то самое продолжение их рода, аннунаков, но что-то пошло не так, и их получилось мало, и они, как и мы, выбирают пару на всю жизнь. Поэтому их очень мало, и о их существовании сами аннунаки говорят как о слухах. Потом эти аннунаки пошли на совет кланов на дальних землях, куда когелиты пока не добрались, и больше их никто не видел. Поговаривали, что они ушли с самыми сильнысми и умными ивангами в священное место – таинственную Шамбалу в высоких горах Большой земли – что-то там делать, чтобы спасти нашу цивилизацию. Больше я ничего не знаю, кроме боли и горечи, тянущейся шлейфом за мной через пустыню, травяные степи, и леса, которые давно скрылись за горизонтом, и взгляд не достаёт их.
Продолжение следует...

[Tirea]

Хорошо написано и да - знакомо....

[Bolo]

Кстати... Об аннунаках. Вот они собственно.



Ископаемые.
Впрочем, они есть и на шумерских фресках, и древнеегипетских рисунках, и инки тоже отметили этих ребят.
В продолжении их судьба будет раскрыта, появятся неоднозначные персонажи, и взгляд на события станет не столь однобоко-субъективным, как через призму понимания глав-гера.

[smith]

Вторая фотография какая-то подозрительная

[vit]

ждем продолжения рассказа

[Kamean]

smith сказал:

Вторая фотография какая-то подозрительная

И первая тоже. Забывают, что при таком росте кости должны быть раз в 5-7 толще, а они, как у обычных людей.

[pandorskiy kot]

В интернетах гуляет обоснуй что все эти фотографии с гигантскими скелетами - фотошоп, то-есть фейк, подделка, уже не один раз натыкался на него. Ну и собственно учитывая их качество - сложно не согласиться.

[Kamean]

pandorskiy kot сказал:

В интернетах гуляет обоснуй что все эти фотографии с гигантскими скелетами - фотошоп, то-есть фейк, подделка, уже не один раз натыкался на него. Ну и собственно учитывая их качество - сложно не согласиться.

ППКС Их делали те, кто ничего не понимает в биомеханике.

[Bolo]

Я встречал фото ископаемого скелета аннунука лежащего на морском дне, с водолазами. Как новенький Понятно что тот кто его делал смыслит только в фотошопе.
Однако, это вовсе не отменяет того, что их нет в действительности. Известно, что их наличие ломает сразу две официальных науки - антропологию и историю. По ним по обеим уже получены учёные степени. Понятно, что пустить в массы такую информацию как правду - это лишится всех учных степеней. Вот тут и начинается сокрытие артефактов, замалчивание, и научный бред обоснуя что ничего нет и всё подделки. Когда нашли в мексике тысячи глиняных статуеток динозавров были веские обоснуи что подделка. Экспертиза подтвердила, что они самые что не наесть настоящие артефакты и сделаны сколько-то там тыщ лет назад. Что наука? а ничего. Сделала вид что ничего нет, потому что этого не может быть. И фигурки в результате лежать в захудалом сельском музее, в сарае. И таких примеров много.
Но каждый волен для себя решать самостоятельно, что ему кажется более правдивым, а что - нет.
Кстати, тут ссылка интересная в тему попалась.

[pandorskiy kot]

Мои утверждения были касаемо фотографий выше, и они - подделка
А касаемо остального... только в одном этом мире может много чего интересного быть, такого чего широким кругам лучше не знать. Про другие вообще молчу.

[Bolo]

...продолжение.
Утро пронизало колючим холодом и позвало снова в путь. День будет длинным и тяжёлым, потому что весь пройдёт в горах. Если получится – то к его концу доберусь до цели. «Пещеры, где есть выход».
Попрыгав по валунам, в свете солнца оказавшимися не столь страшными и не столь большими, я по диагонали поднялся вверх, на гору, по ней в сторону большого хребта, утыканного камнями-гольцами. Отсюда уже виден перевал – там впереди, где горы упираются в синеву неба, сверкая чистым и ослепительно белым снегом, можно рассмотреть небольшой провал, проём, который мне надо сегодня одолеть. Но путь к гольцам оказался не близок. В горах всегда так – кажется недалеко, рукой подать, а идёшь, идёшь, а оно словно отдаляется. Но мне не привыкать, только вода быстро кончается, и всё время хочется пить. Надо мнё кружатся большие горные орлы, явно давая понять, что все мышки в округи будут их. Да, это их земля. Если не перебьют их когелиты потом. Зато можно рассмотреть, как добраться до перевала.
От гольцов хребет уходит в сторону, почти туда, где садится солнце. Он огибает большую долину внизу, которую отсюда не видно. Хребет временами пологий, но по пути несколько вершин, оскалившихся крутыми склонами. Это очень долгий и тяжёлый путь.
Ничего, дойду до гольцов, там подумаю.
Камни-гольцы, торчащие на хребте, слабо укрывают от ветра и холода. Вода, выпитая накануне, здесь вовсе недоступна. Стало быть, придётся отказаться от плана идти по хребту до перевала, и спустится вниз, что бы набрать воду. Долины внизу отсюда не видно, закрыта склонами, он и так понятно, что нужно пройти по диагонали от намеченного маршрута – так можно будет быстрее войти в «зелёную зону» незамеченным, да может получится поймать что-то для еды.
Я быстро начинаю диагонально спускаться, а склон, то выстреливая торчащими скалами, то огораживаясь отвесными стенами не даёт увидеть что внизу и сориентироваться. Наконец вниз начинает уходить узкий сухой лог, который заканчивается выравниванием и мелким, кустистым лесом, характерным для таких мест. Прыгая по камням удаётся поймать пару земляных сурков и одну неведома как попавшую сюда змею, что весьма ободрило и прибавило сил.
В логе видно, что иногда течёт вода, есть русло, но сейчас её нет, или она глубоко под камнями, значит надо спускаться ещё дальше.
Я иду прямо по руслу – там нет лишних помех, и можно двигаться быстро. Зато ничего не видно по сторонам. Поэтому без промедлений бегу вниз до густых кустов – там можно сойти с русла и выбраться, чтобы оглядеться. Вскоре подходящее место находится, и я стараясь не шуметь камнями на склоне сухого русло выбираюсь в низенький лесок, по которому пытаюсь выйти к месту, с которого будет видна вся долина. Небольшая полянка впереди, усеянная мелкими камнями и поросшая травой как раз подходит.
Только на поляну, на всякий случай, выдвигаюсь ползком. Место это хоть и укрытое со всех сторон, не каждый доберётся, и тем более далеко от привычных троп когелитов, но осторожность никогда не помешает.
Предчувствие меня не обмануло.
Хотя я в первую очередь хотел увидеть где вода, и как от неё снова подниматься на хребет, что бы не идти назад и не терять время и силы, но мой взгляд сразу упёрся в кажущиеся крохотными сооружения из веток и шкур, от которых тянуло дымом. Возле них медленно придвигались тени – когелиты. Это же надо – бегать от их свор столько времени, и выйти прямо на их лёжбище! Оно было на возвышении, под которым протекает ручей внизу долины, и окружает плотный кустистый лес, уже пострадавший от когелитов – видно место ,где они добывают стройматериал и топливо для огня. Неподалёку небольшое озеро, из которого ручей вытекает, и в которое течёт несколько набольших ручейков, в том числе и тот, что тянется по логу прямо в мою сторону. Увидеть меня тем не менее им вряд ли получится – слишком далеко и высоко я нахожусь – солнце у меня сзади, а ветер идёт от них. Тем не менее ничем хорошим эта ситуация не светит.
Но надо как-то выкручиваться. Внимательно изучаю ландшафт – он наклонный вниз, к ним, заросший густыми кустами и небольшими деревцами. Такая плотная растительность позволит пройти незамеченным. Главное близко не подходить. Обойду верхом – там судя по растительности, есть вода. И конечно максимальная осторожность.
Уползаю с поляны, и теперь уже совсем осторожно, начинаю спускаться по руслу. Оно некоторое время петляет между камней, а потом упирается в небольшую промоину в камнях, где видно вода уходит под камни, и заканчивается. Меня ждёт плотный лес с кустами.
Конечно мелкий лес хорошо маскирует от посторонних глаз. Но не от ушей – шорох веток, хруст, запах, остающийся на ветках – всё это след. Ветер немного колышет растения, те шумят, так что если двигаться в такт – будет незаметно. Вот так и пробираюсь. Во тру уже давно пересохло, и редкие ягоды несмотря на кислоту вовсе не спасают положения, а воды всё невидно, надо идти вниз, и к тому же медленно и осторожно.
Солнце уже в зените, когда сквозь шелест листвы начали доносится звуки журчащей воды. Главное не потерять голову и осторожно и медленно двигаться. Можно спугнуть на водопое крупного зверя, и он выдаст моё присутствие, тем более их тропы мне всё время попадаются.
Ручеёк уже близко. Конечно, надо совсем потерять разум, что бы лезть тут к воде, едва ли не на веду у целой своры когелитов. Но выхода нет – обход по безводной части ещё хуже. Журчание долгожданной воды совсем близко, прямо за кустами, что что-то всё же настораживает. Может кажется? Запах? Дым и запах от укрытий колелитов внизу идёт сюда, по ветру, это естественно, зато мой им не уловить. Хотя говорят, что нос когелитов так же слаб, как и всё остальное, поэтому они приручают койотов, волков, и смотрят на их реакцию. Но здесь это не сработает.
Я раздвигаю кусты, и осторожно подхожу к воде. И тут на меня падает что-то с запахом когелита.
Несмотря на боль в плече от раны, успеваю буквально перехватить это «что-то», и отбросив его за ручей, в траву и кусты прыгнуть туда же чтобы не дать уйти напавшему.
Это действительно когелит. Самочка. Ещё детёныш. Замотанная в грязные шкурки она прижимает к себе какой-то непонятный предмет, не похожий на оружие, и смотрит на меня круглыми от ужаса глазами, пока я стою над ней с занесённой рукой с когтями, готовыми разорвать это существо, оскалив зубы. Но что-то меня останавливает.
Я ещё никогда не видел их детёнышей. Только знал, что они беспомощны и долго нуждаются в родительской опёке, и теперь вижу, что это существо чуть больше полевого грызуна, и вообще непонятно, как оно способно выжить. Оно молча смотрит на меня, даже не в силах закричать. Тут я понял, что не смогу убить эту когелитку – может потому что она не нападала на меня вовсе а упала с деревца, на которое забралась заметив моё движение неподалёку, может потому что это просто детёныш, перепуганный насмерть, а может потому что я не хочу уподобляться когелитам, убивающим всех и вся безо всякого разбора.
«Тогда тихо!» - говорю ей, и тут же понимаю, что эти существа говорить не умеют. Тем более слышать. Тогда прислоняю один палец к губам и издаю звук «Тс-с-с», одновременно отрицательно покачивая головой.
Когелитка немного отошла от шока, и задёргала головой, издавая «Кы, кы, кы..» - по мыслям понятно, что она меня поняла. Ну, хоть что-то. Теперь можно чуть осмотреться. И понюхать.
Судя по запаху, она уже давно, несколько дней бродит по лесу и кустам, давно не ела ничего сытного, одни ягоды, коими перемазана вся лысая безволосая мордочка. На дерево она полезла всё же не из-за меня. Она хотела найти дорогу к поселению сородичей внизу. Это мне достаточно вытянутся во весь рост, и повернуть голову, что бы всё увидеть, а ей невидно ничего. Она просто заблудилась, и не знает как попасть домой. В её взгляде уже не только страх, но и любопытство – иванга она тоже видит впервые, во всяком случае живого. Подобрав под себя изодранные колючими кустами ноги, она с интересом ждёт, что я буду делать дальше.
Я не забыл зачем пришёл. Снял со спины бурдюк для воды, и стал его наполнять в ручье. Но глаз с когелитки не спускаю – о коварстве этих существ говорят все. Заполнил бурдюк, и приглядывая за ней, напился сам, так сказать впрок, ибо понимаю, что меня сейчас ждёт сложный забег по пустыне из камней, но сначала надо избавится от этих глаз.
Снова подхожу к когелитке. Она напряглась, ибо не знает что я задумал. Сжалась в комочек, когда я протянул руку чтобы взять её. Ничего, переживёт. Снова показал ей «Тс-с-с..» - «Кы-ы, - Кы!». Взял в руку и встав на камень начал поднимать её вверх, так, чтобы она увидела поселение. Другой рукой показал на него. Даже через шкурки, покрывающие тело детёныша, чувствовалась дрожь и хрупки косточки, обтянутые тонкой нежной кожицей. Сожми я пальцы, и это тельце превратится в безжизненный мешочек с переломанными косточками.
- Кы! Кы! – радостно закивала когелитка, увидев своих. Я опустил её вниз, и попытался понять, о чём она думает, что она знает об этом поселении.
В спутанных мыслях этого странного существа полезной информации оказалось не много. Кроме страха и голода удалось рассмотреть постоянные трудность от перемещений, словно они сами скрываются от сородичей, причём это длится столько, сколько помнит себя эта когелитка. Вот это да. Когелиты, оказывается, охотятся не только на нас, он и друг на друга. Да, как же мы о них мало знаем, на самом деле…
Я ещё раз показал ей направление к сородичам, и снова «Т-с-с..» - одной рукой к губам, другой показав на себя. На этот раз она не издала звуков, а просто кивала головой. Понимает… Встала на ноги и собралась туда бежать, но снова оглянулась – я как раз поправлял плечевой ремень и пояс, что бы не натирало при быстром беге, который сейчас начнётся. Что-то было в этом взгляде. Пронизывающее, задевающие, и тяжёлое. Ведь ещё совсем не давно на меня так же смотрели собственные дети, уже убитые сородичами этой когелитки. Я растерялся. Когелитка тихо юркнула в кусты, оставив только свой запах. Значит, мне тоже пора.
Если они начнут охоту на меня, то понятно тропить будут по следу и запаху. Что ж, я много тысяч солнц охочусь, и умею уходить, иначе бы и тут меня не было бы. Побегу сначала прямо по руслу – ни запаха, ни следов, если только на ветках через ручей сумеют прочесть. Быстро иду вверх по течению сколько могу. Пока не начнётся открытый тундровый участок. Там, я пройду ещё вверх, т пойду обратно, до кустов. В кустах – снова поверну на горы, к перевалу. Когда поднимусь смогу увидеть преследователей, отчаянно ищущих меня по ложному следу в верховьях ручья.
Интересно, когелиты научились считать солнца? Или их аннунаки всё же научили? Хотя что там сложного – найти солнечное место с торчащим камнем, или поставить его там, и проделать в нём дыру. Свет светила, проходящий через него, только два раза за одно «солнце» упадёт в одну точку, которую можно отметить. Другим камнем или чем-то ещё, например выбоиной в другом камне. И тогда, можно заметить, что даже эти два раза будут отличаться. И чем больше камень и выше дыра, тем больше путь дневного светового пятнышка, тем точнее календарь. Можно так же вести ещё лунный, только зачем - непонятно.
Я знаю своё преимущество в этой гонке – мой шаг больше, мне легче перебираться через завалы и камни, правда в столь плотных зарослях часто бьюсь хвостом о камни и ветки, когда балансирую. Подъём тут долгий, и надо его делать быстро, заодно путая следы. Иногда позволяю себе остановится, восстановить дыхание, глотнуть добытой воды. К вечеру замечаю, что ушёл довольно далеко, и забрался тоже высоко. Но надо снова осмотреться. Эта мысль пришла в голову от того, что передо мной открылся уступ, сильно выдающийся над лесом, но на него надо забираться через плотный кустарник.
С уступа я оглянулся. Вечерние солнце немного слепит, но не мешает рассмотреть несколько фигурок когелитов, ползающих по мшистым камням в верховьях ручья. Конечно, я не ждал, что та когелитка не проговорится, поэтому уже ничему не удивляюсь. У меня большая фора – когда они выйдут на верный след, я уже подойду к подножию перевала.
Вон он, сверкает золотистым в лучах вечернего солнца снегом. Чуть ниже – наметённый ветрами гигантский карниз, нависающий над логом, ведущим к перевалу. Это опасная ситуация, его придётся обходить стороной, это тоже время и силы. Закончив осматриваться, снова ныряю в лес, чтобы вынырнуть из него уже на подъёме к снегам.
С каждым новым набором высоты лес становится реже, а воздух прохладнее. Я так высоко не часто забирался. Отсюда уже иногда видно хребет с которого я спустился, и даже степь, которую переходил два дня назад. Всё остальное тонет в горизонте и облаках. Выше, выше, и вот уже виден конец леса.
Впереди – снежный участок пути, очень крутой. Как и все мои предки, я делаю зацеп – такую палку из крепкого и упругого ствола сухого дерева с частью корня, чтобы получался на конце прочный крюк – им можно в случае срыва уцепится за наст, воткнуть в снег, да и вообще подниматься с ним будет проще. Пока я его затыкаю на спине под ремни, за бурдюк, и по камням, уже холодным и влажным, поднимаюсь к границе снега. Отсюда перевал не виден, просто сплошной снег и лёд, внизу грязный, вверху – чистый, обрамлённый темными скалами. Сейчас за следами можно не смотреть – пусть преследователи идут по следу, если они столь недальновидны.
Я, почти на четвереньках иду вверх. Пока – прямо посередине лога. Достав зацеп, активно им орудую. Поднимаюсь сколько могу, тут крутизна меньше, и когда мой собственный след теряется из виду, резко поворачиваю к скалам, вбок. Там снова вверх, не смотря на попадающиеся там камни и резко растущую крутизну. Главное на забывать пить, иначе сухо будет внутри. Лезу, лезу, дыхание участилось до крайности не оглядываюсь, пока не увижу перевал. Мой зацеп выручает уже несколько раз, когда нога от усталости или по ошибке соскальзывает, но начинает истрёпываться. Как только его ровный, изогнутый полумесяцем проход открылся, я свернул к противоположной стороне, проламывая запекшийся за день на солнце наст, и глубоко проваливаясь в снег на склоне. Теперь можно посмотреть вниз, но столь крутом склоне всё внизу видно очень хорошо. И меня тоже.
Увы, полтора десятка тёмненьких силуетиков когелитов, ощетинившихся копьями, стрелами и луками, медленно, но упорно ковыляют по моему следу в самом низу. Неужели они настолько глупы и неопытны, что могут так вот просто попасться в столь примитивную ловушку? Однако я не меняю плана – даже лучше, что бы они меня видели. Пусть идут.
Стараясь спешить медленно, продолжаю подрезать наст на склоне своим переходом через снежный склон. Когелиты действительно меня увидели, и даже поняв, что я сворачивал в сторону, решили идти за мной напрямую. Ну что ж, сами виноваты. Я уже почти у цели: заканчиваю «подрез» склона, и карабкаюсь к огромному валуну, нависшему над этим кулуаром с снежными карнизами. Одтышка, кажется, забивает само дыхание. Добравшись, обнаруживаю, что под валуном масс мелких камней, препятствующих его сползанию вниз.
Быстро, зацепом и другими камнями вычищаю эти камни, пока когелиты упорно штурмуют снежные заносы далеко внизу. Наконец готово, выбиваю последний камушек и… Валун гулко качнулся, и снова застыл на месте. Надо подтолкнуть. Обхожу, толкаю – качнулся, ещё чуть-чуть.
Я ещё раз посмотрел вниз, заодно пытаюсь отдышаться. Когелиты, так ничего и не поняв, ползут по склону периодически тыкая в моём направлении своими палками. Как можно быть таким глупым? Любой охотник в этой обстановке давно бы бросился бы наутёк и в обход, если есть силы и время, в крайнем случае – искал бы укрытия среди скал по сторонам. А эти, настолько жадные и глупые, что прут по прямой, охваченные жаждой лёгкой добычи. Ну что, раз так, то и поделом им. Я делаю ещё усилие, и валун медленно начинает заваливаться, сходит с уступа, бесшумно летит в низ, с грохотом срывает ещё множество камней, и те, словно поток, гулко падают на склон, снег которого уже я подрезал.
Валуны, словно утонув в снегу, на некоторое время замерли, но следом раздался жуткий и негромкий глубокий звук – визу что-то надломилось, треснуло. Когелиты внизу застыли, пытаясь понять, что происходит, а потом заметались. Но уже поздно: нег склона пришёл в движение, и быстро набирая скорость, рванулся вниз, сметая карнизы и превращаясь огромное снежное облако, беспощадное ко всему что встретится на его пути. За ним ничего не видно. Да и смотреть не на что – даже тела преследователей уже никто не найдёт. А мне надо успеть засветло спустится с перевала, до которого, тем не менее, надо ещё дойти.
Внизу ещё долго грохотало эхо от сброшенного с гор снега, а я подходил к перевалу, по всё уменьшающейся крутизне. Он оказался довольно пологим, только с очень глубоким снегом. «Кто пройдёт этот перевал, - вспоминал я того посланца из Сиу, - Тот найдёт выход. Запомните это!»
За перевалом совсем холодно и довольно темно – солнце в закате осталось на той стороне. Нужная мне пещера внизу, у границы тундровой зоны, которую я сейчас даже рассмотреть не могу – темно. Но есть запахи – эта сторона хребта за день прогревается лучше, и здесь меньше снега, я успеваю до того, как стемнеет выйти из снегов, и учуять запах, который может оставить только иванг.
Тропа. Едва заметная, вьётся между камней, тёмными исполинами лежащими на довольно пологом склоне. Вниз идти конечно легче, главное не споткнутся. Зацеп уже не нужен, но пока я его не оставляю – мало ли что.
- Ты откуда? – безапелляционный голос мысли раздаётся сзади, - И сколько вас?
- Из жёлто-красной долины большого леса, клана Дриа. И я один. Все погибли.
- Кто-то ещё с тобой шёл, сзади?
- Только когелиты, но я их остановил до перевала.
Ко мне вышло два иванга, тоже вооружённых, наподобие когелитов луками и копьями, только соответственно большими.
- Похоже, ты брат, последний, кого мы дождёмся.
- А много нас ещё?
Один из них грустно вздохнул, а второй ответил:
- На один клан не наберётся.
- А что там за выход такой?
- Пошли, сам всё увидишь.
Мы, уже не спеша и не таясь, медленно пошли куда-то во тьму. Глаза медленно привыкают к темноте, различая однотонные очертания камней и редких кустов, среди притихшей внезапно травы. Потом повернули снова вверх, и несколько прыжков по валунам, и стало видно большую каменную плиту, нависшую над узкой и тёмной дырой, ведущей куда-то вглубь горы. Эту пещеру, только при свете и показывал тот Сиу. Видимо там и собрались остатки моего народа, исчезнувшей цивилизации. Но это скорее вход, а не выход.
- Вот и пришли. Ты первый.
Я ложусь, и ползком влезаю под плиту по мелким камням и песку. Там расширение, и виден свет от огня, где-то в глубине пещеры.
Свои. Пришёл. Но что дальше?
Продолжение следует...

[Jak Arc Zoreon]

Bolo сказал:

Кстати... Об аннунаках. Вот они собственно.

Первые две фотки - фотошоп. А последнее объясняется просто:

Искуственная деформация черепа человека

Но с другой стороны, это всё может быть всего лишь подражательством кому-то. Встречается это во многих культурах по всему миру.

[Bolo]

Для полноты картины надо представить главного героя рассказа. Ибо в последней части история заканчивается.
Итак, вот он.

«Иванг (Iv'ang)»
Нарисован может и корявинько, зато собственнолапно

[vit]

да не чего так нарисовано , фотошоп?

[Bolo]

Не, собственнолапно. На фотошопе только контрастность подправил - скан не очень яркий получился (рисовал карандашом).

[Bolo]

продолжение...
В глубине горит костёр, и словно у очага клана вокруг него мои сородичи словно со всего мира. Тут и старики, и молодые охотники, и дети и женщины, даже девушки есть. Я не стал считать сколько тут народа, но около пятидесяти примерно. Клан в миниатюре. Среди стариков выделялся своей седой гривой на шее – признак большого возраста один крепкий старик, на котором виднелась повязка характерная для вождей.
Около костра лежит небольшая охапка дров, принесённая сюда по видимому заранее. Я знал, что нужно делать – снял свой бурдюк и поставил к остальным, всё что есть съестного – передал тому, кто смотрит за едой и готовит её при необходимости. На больших листах лопуха пучки съедобной зелени, но судя по количеству того и другого – когда-то зелени было много больше. Меня это всё радовало бы безмерно, если бы не общий настрой обречённости, витающий в воздухе. Мне показали, где можно расположится, если хочу отдохнуть. Но сначала положено представится, что я и делаю, особенно вождю, хоть он и не моего клана, но других тут нет, и не уважать его нет ни единой причины.
- Приветствую тебя охотник. Хорошо, что хоть один из твоего клана смог выжить. Я Вождь Сиу, от моего клана тут осталось всего шестеро, несмотря на все уговоры и предупреждения. Так что тебе ещё повезло.
- Это не везение. Моих мне никто не заменит.
- Да, я знаю.
- Тогда какой может быть тут «выход»?
Мне показывают в один из проходов, немного узкий, и кажется вниз. Любопытство довольно быстро пропихивает вглубь, и сделав небольшой крюк под расширяющимися сводами пещеры, перелезаю небольшой валун, и оказываюсь у свала хода куда-то вниз, но куда именно не видно, хотя света много – там, внизу, клубится какая-то плотная белая мгла, источающая несильный белый свет. Через некоторое время, пока пытаюсь понять, что это вообще такое и что с этим делать, замечаю, что интенсивность света меняется, то плавно, то резко, словно там что-то происходит. Стало как-то немного жутковато, и я вернулся.
- Это «Выход»?
- Да.
- Куда?
Через некоторую тяжёлую паузу, с потрескиванием углей в огне, вождь Сиу печально отвечает:
- Не знаю. Но оттуда ещё никто не возвращался…
- Обнадёживает!.. Вы что, издеваетесь!? Я бежал сюда, из почти последних сил, мой клан мёртв, чтобы… - тут вождь резко поднял руку, и я вынужден заткнуться.
- Ты храбрый воин и отличный охотник, мало кто с тобой сравнится в умении искать тропы и верные пути. Но давай рассуди спокойно. Это место я нашёл ещё очень давно. Искал, потому что в этих местах начали пропадать иванги не только нашего клана. И нашёл. Долго не знал, что с этим делать, но потом решил столкнуть туда камень. Побольше. Так вот, вскоре этот камень выкатился оттуда назад, и теперь так и лежит в проходе, ты его должен был видеть. Ну и второе. У нас у всех велик выбор? Или ты предпочтёшь что бы тебя разобрали по кусочкам когелиты?
- Да, вождь, ты прав. – Я наклонил голову и присел к костру. – Извиняюсь за горячность.
- Ты тут не один такой… - По пещерке прошёл смешок, немного ожививший общую гнетущую атмосферу.
- Так что там есть жизнь, какая-то, и возможно, возможно, она нам подойдёт. Ну а если нет, то значит ещё хуже не будет.
- А стоит ли оно того, великий видящий будущее?
- ответ на этот вопрос пусть каждый из вас найдёт для себя сам, я лишь могу рассказать, что вижу относительно судьбы этого мира. Если вы найдёте там для себя хоть шанс – то выход в другую сторону из пещеры всё ещё открыт. Но когда мы будем уходить в белую мглу – он закроется навсегда, ибо нельзя допустить, чтобы он был обнаружен.
- Неужели эти уродливые, гадкие твари захватят всё? – раздался голос кого-то из молодых охотников.
- А кто тебе дал право судить об красоте и уродстве? – вдруг возразил мудрый вождь. – Для того лемура, которого ты заохотил в прошлом солнце ты тоже не эталон изящности и грации! А в отличие от когелитов он создание природы, а не скрещивания пришельцами.
Молодой охотник извинился и утих.
- Но всё же, мы хотим знать, что здесь будет происходить, скоро и в далёком будущем, насколько твой взор простирается.
Вождь вздохнул, и, казалось, задумался. Тем временем мясо поджарилось, и добавив пучёк съедобной зелени его можно было есть. Старшие начали раздавать порции женщинам, детям, а взрослые мужчины по обычаю заботятся о себе сами. Когда всё утихло, и из бурдюков стала распиваться последняя вода, вождь заговорил.
- Того мира, в котором мы прожили столь много солнц и который нам так любим, нашей цивилизации больше никогда не будет. Считайте она погибла.
- И что, никого из ивангов не останется?
- Ну почему… Некоторые семьи уходят в труднодоступные районы, где будут жить вечно прячась от когелитов, заметая следы, и помня об их коварстве… Правда когелиты скоро забудут о нашем существовании настолько сильно, что даже завидев след кого-то из наших будут гадать кому он принадлежит, и сочинять истории про йети и снежных людей… Охотится вот так как сейчас не будут, он помня о коварстве этих существ нашему брату надо держаться от них подальше.
- Забудут?
- Да. Им просто будет не до этого. Да и помнить особенно некому…
- Не говори загадками, вождь..
- Мне не просто понять, с чего начать, много всего. Вскоре после исчезновения ивангов, у аннунаков будет что-то вроде расцвета их цивилизации. Когелиты заполонят все удобные по климату земли, и даже начнут истреблять уже друг друга. Но есть одно, что они упустили. Ничто не проходит просто так. И сами аннунаки, и когелиты принесли столько боли духу планеты, и к тому же те аннунаки, что сейчас с мудрецами в Шабале – тоже не останутся в долгу. Они там соорудят нечто, что подвигнет землю, поднимет воду. Вода смоет всё. Некоторые поселения аннунаков уйдут под воду навсегда. Аноскори, Гиперборея, Аспира, Ингани – уйдут навсегда. Остальные придут в запустение – аннунаков больше не будет. Совсем, как и нас. Некоторые успеют убраться на своих виманах, остальные погибнут. Только те, что в Шабале, уйдут в спячку задолго до этого – в Шабале жить нельзя же…
- Так что, и всё? Никого не останется? Что-то не сходится, почему тогда мы должны будем прятаться?
- Увы, всё сходится. Это аннунаки исчезнут. А вот когелиты – выживут. Несколько племён, очень разных, но они быстро расплодятся и снова зеселят всю планету. В отсутствие аннунаков, их хозяев, они мало того, что забудут почти всё что узнали от них и одичают, но через несколько тысяч солнц объявят себя единственными разумными существами, не желая видеть других, или истребляя их, и вообще царём природы. Да, они слабы, но очень наверно изобретательны. Они будут делать всевозможные приспособления, механизмы, которые позволят им не приспосабливаться к миру, а его приспосабливать к себе. Сила этих механизмов достигнет такой силы, что позволит когелитам уродовать и насиловать этот мир и всё живое так, как им заблагорассудится. За каких-то тысяч семь солнц после потопа но и настолько изменят всё вокруг, настолько переполнят собой планету, что та стане неспособна их прокормить. Они будут планомерно истреблять все доступные ресурсы, и даже заглядываться на другие планеты…
- Пойдут путём аннунаков?
- Не успеют.
- А что произойдёт?
- Вот тут даже я не могу до конца понять. Не одно что-то, а сразу несколько причин сойдутся единомоментно, и их мир начнёт рушится. Когелиты, кстати, ближе к концу своего существования, начнут проявлять беспокойство… даже не знаю как это назвать. В общем, среди них тоже начнёт появляться всё больше тех, кто будет понимать всю пагубность того, что они творят. Но это только часть… Есть ещё кое-что. Как я чувствую, тут сработает одна древняя мудрость: « Не так страшен враг чужой, как тот, что внутри тебя».
- Они сами себя истребят?
- Не совсем, хотя в этом деле преуспеют довольно сильно. Это о другом. Давайте вспомним, из кого и как они появились, эти когелиты?
- Аннунаки, иванги…
- То-то и оно. В их крови есть частички и нашей. Крупицы, рассыпанные в куче прочего. И в какой-то момент, эти крупицы начнут образовывать кровь, подобную нашей. Нет, иванга у когелита не родится, но вот когелит, внешне, с разумом иванга и знаниями когелита – может. Какое-то время они будут с такими расправляться, потом почему-то перестанут… Их буде появляться больше, они начнут объеденятся, и создавать свою цивилизацию. Но это тоже только часть причины, от которой мир когелитов рухнет.
- Одни загадки, вождь.
- Вся наша судьба – одни загадки. Так вот, ещё одна причина – это принципы построения общества когелитов. Их общество – это общество обменов будет. Всё будет иметь свою цену, абсолютно всё. И не важно, насколько это оправдано. И в результате этого, переизбыток обменных предметов столкнётся и отсутствием того, ради чего всё затеяно с обменами – ресурсы иссякнут, обменных предметов станет не хватать, чтобы уравновесить цену, а новые сделать не из чего. Их система ценностей рухнет как раз в тот момент, когда на планете произойдёт очередное обновление, вроде того, которое аннунаки не переживут. Но в этот раз для когелитов будет странно не столько само обновление, сколько то, что они к нему совершенно не будут готовы. Строя механизмы, изобретая всевозможные замены себе они будут как вид деградировать, становится всё больше от них зависимыми. Не все поголовно конечно, но в целом довольно слабый их вид ослабнет ещё сильнее. И лишившись привычных им механизмов они будут вымирать в огромных количествах.
- А что же эти... ну наши в спрятанных метах, и эти, которые внутри как мы?
- Эх.. про первых ничего толком сказать не могу – их настолько мало, что рассмотреть их роль в будущем не получается. А вот насчёт вторых... – Тут вождь как-то странно и немного злобно ухмыльнулся, я уже сказал: они будут строить свою цивилизацию. Беда их в том, что стройматериала у них из-за когелитов будет очень мало. Так или иначе, но в том мире нам уже места не будет. И поэтому нам придётся уйти.
Повисла тяжёлая пауза. Вода уже кончилась, костёр на последних дровинах уже догорал, и становилось понятно, что дальше тянуть уже некуда.
- Кто-то ещё хочет тут остаться и проверить мои слова на прочность? – вождь встал, давая понять, что пришло время крайних решений и действий. В ответ ему - полная тишина. Он закрыл свои усталые глаза и тряхнул своей седой гривой на шее.
- Тогда нам пора, братья и сёстры.
Четверо воинов пошли ко входу, и вскоре оттуда раздался гулкий удар – плита закрыла вход в пещеру. Вождь повернулся к проходу к белой мгле, и скрылся из виду. Оставшиеся, в том числе и я, молча посмотрели друг на друга, словно прощаясь, ибо особой надежды не испытывал, не смотря на слова вождя Сиу – никто. Но, тем не менее, мы все пойдём за ним. Он уже оказался прав тогда, когда ему никто не верил, и нет повода сомневаться в нём снова.
По очереди, мы пробираемся через валун, который как выяснилось уже «там» побывал, и собираемся на краю. Края как такового нет, есть плавный спуск с нарастающей крутизной, и если идти по нему в какой-то момент назад уже не поднимешься – соскользнешь прямо во мглу. Вождь видимо уже ушёл туда, и несколько ивагов тоже. Остальные грустно смотрели вниз.
- Ну что уши повесили, Народ? Давайте хоть одно дело, последнее, сделаем так, чтобы не стыдно было! – не выдержал я общего настроя.
Народ взбодрился, кто-то хлопнул меня по плечу, и с разбегу укатился во мглу. Потом ещё один и несколько, женщина, мальчик с гиканьем, словно играя в прыгалки, и я понял, что сам уже хочу туда. Взяв небольшой разбег, с рычанием прыгаю вперёд, и до мглы недопрыгиваю. Как и все. Но скольжу на заду прямо в её объятия. Как-то резко меня она обхватывает. Я теряю ориентацию в пространстве, ничего не чувствую, словно растворяюсь в этой всепоглощающей светящейся мгле.
Да, это выход. Может куда-то, может никуда, но это лучшее из возможных. Прощай, этот мир…

Конец

[vit]

Все так печально ?

[Bolo]

Как есть

[vit]

ну что ж да будет так

[Bolo]

Аминь