[Аннаэйра]

Ладно... Как только допишу - сразу прилечу! А то уже самой интересно, что будет дальше... Честное слово!

[Martian]

Насчет чая.

[Торук Макто]

Martian сказал:

Кто скажет - того забаню.
А потом застрелю - из рогатки.

Дашь мне его IP, я ему кое-что повеселее устрою. А потом сделаю цахэйлу с монтировкой.

vit сказал:

захвалили смотрите

Где захвалили?

---

Ждём...

[Аннаэйра]

Гм-гм-гм... Ну, конечно, я пишу не очень резво, зато меня саму рассказ пока что вполне устраивает. А это уже, скажу вам откровенно, немало. Приятного прочтения, сумевшие дождаться!

Спустя несколько мгновений раздался грохот, и сквозь молочную пелену прорвались чадные языки зловонного пламени, но я их скорее учуял, чем увидел, ибо все мое внимание было отдано Нера'нак – запыхавшейся, покрытой сажей и грязью, что, не задавая лишних вопросов, уперлась мне в плечо, помогая подняться на лапы, после чего мало что не пинками погнала к лесу – в голове у меня все плыло, так что я едва мог переставлять лапы. Впрочем, это быстро прошло – выстрелы за спиной подействовали отрезвляюще, и, встряхнувшись всей шкурой, я сорвался с места, сперва рысью, а там и огромными прыжками помчавшись к лесу. Нера'нак бежала рядом, без труда выдерживая темп, и мы уже почти достигли опушки леса, когда она внезапно остановилась, словно на что-то налетев, и оглянулась назад. Лагеря двуногих уже почти не было видно – его надежно укрыл туман, но то, о чем не могли рассказать глаза, красноречиво сообщили уши – и мы с Нера'нак одновременно содрогнулись, когда, сквозь звуки выстрелов и крики боли до нас донесся громогласный хохот – отчаянный, безнадежный… но в то же время такой торжествующий и счастливый! Этот хохот высмеивал саму смерть, и я готов был поклясться, что сквозь пелену тумана разглядел высокую фигуру, которую насквозь пробивали черные осы – а он все смеялся и смеялся, пока, наконец, не упал на землю мертвым, но даже тогда, в воцарившейся над лагерем тишине, не затихали отголоски этого прощального смеха… Он ведь действительно прощался, со всеми нами. С Евой, с Нера'нак, со мной… со всем этим миром, что так и не смог спасти его тело, но навсегда пленил его душу! И, знаете что, котятки, всякий раз, вспоминая этот смех, я до боли жалею, что не успел узнать этого сноходца раньше – ибо, смертонос меня раздери, вот это был счастливец!..
* * * * *
«Счастливец?! – так, все, Крепыш не выдержал… - Но… он же умер!»
«Да, - кивнул я, - Давным-давно».
«Так как же ты можешь называть его счастливцем? – котенок посмотрел на меня, мягко говоря, недоверчиво, - Ему же пришлось пожертвовать собой!»
«Именно! – я даже когтями прищелкнул (между прочим, привычка, перенятая мною от Евы), - Он умер, это верно, и я не думаю, что он выбрал бы смерть, если бы только у него оставался хоть какой-то шанс выжить – но я не говорю о том, что он умер – я говорю о том, как он это сделал! Может быть, вам кажется, что разница тут невелика, но на самом деле, внучата, разница есть, и немалая. Как вы уже поняли, Джон был обречен, и, если подумать, спасать сестру он был вовсе не обязан, но, тем не менее, он рискнул всем, он отдал даже те недолгие мгновения, что ему еще оставались – и все ради того, чтобы Ева жила и была счастлива. Он мог бы поберечь себя, он мог бы увидеть еще не один рассвет – но в таком случае его жизнь едва ли можно было бы назвать имеющей хоть какой-то смысл. Он предпочел умереть – но умереть так, чтобы его запомнили оставшиеся жить; умереть, как умирает падающая звезда – расчертив небо до самого горизонта, тем самым завершив свою короткую, но яркую, без оглядки прожитую жизнь; сгореть дотла – но не остывать в сырой земле, медленно теряя уже никому не нужное, без нужды потраченное тепло! – мои губы покраснели, а глаза, наверное, сверкали не хуже, чем у троих котят, даже с каким-то недоумением разглядывающих своего дедушку, от которого, видно, никак не ждали столь пламенных речей, - И… я не скажу, котятки, что это и есть счастье – ведь оно у каждого свое – но в одном я уверен точно: вне зависимости от того, как Джон жил, он умер счастливым».
Котята молчали. Я тоже. Да и в самом деле – что тут говорить? Разве что…
«Деда, - подал голос Кроха, - а что было дальше?»
Я только вздохнул в ответ. Отмолчаться не получится…
* * * * *
Целая череда черных ос, вонзившихся в землю недалеко от моих лап, быстро вывела меня из состояния ступора, а до боли знакомый грохот металлических крыльев – кажется, даже не одних – заставил голову окончательно проясниться, и, пригнувшись, я бросился бежать со всей скоростью, на какую только был способен, тараном ворвавшись в густой подлесок. Вот только, если я надеялся, что в лесу от меня отстанут, то жестоко ошибся – птицы хоть и вынуждены были лететь над кронами деревьев, ни на миг не выпускали меня из виду, то и дело поливая лес огненными струями, так что мне оставалось лишь лететь во весь дух, постоянно меняя направление и не позволяя им прицелиться. Нера'нак я просто потерял из виду, и долгое время мне просто было некогда вспоминать о ее существовании, пока, наконец, она не выпрыгнула откуда-то из густой листвы, приземлившись у самого моего носа, и, прежде, чем я успел возмутиться, она пихнула меня в плечо, указывая направление, а сама бросилась в противоположном.
Решила разделиться?.. «А что, это мысль!» - пронеслось у меня в голове, и, согласно рявкнув, я прыгнул, куда требовалось, смяв густые заросли папоротников. Как и ожидалось, птицам тоже пришлось разделиться, и теперь-то они никак не могли взять нас в клещи, так что приходилось просто гнать, точно шестиногов, время от времени огрызаясь огнем. Не сказать, чтобы стало легче – теперь-то Нера'нак уже не могла указывать мне направление, а в этой части леса я еще ни разу не бывал – но, по крайней мере, можно было уже не ждать, что вот-вот и спереди, и сзади загрохочут крылья, а мне придется поскорее бросаться куда-нибудь в сторону, чтобы не изрешетило перекрестным огнем. Впрочем, даже одна-единственная птица не давала мне скучать, и я то и дело подныривал под низко нависшие стволы деревьев или проламывался сквозь переплетенные ветви кустарника, в то время как злые черные осы дробили землю у самых моих задних лап. Птица бросалась из стороны в сторону, пытаясь зайти то с одной, то с другой стороны, при этом ни на мгновение не сбавляя скорости, и вскоре я обнаружил, что начинаю задыхаться на ходу, а сердце, точно обезумевшее, колотится где-то у самого горла, норовя вот-вот выпрыгнуть прочь! Погоня явно затягивалась, а я, да и вообще – все черные охотники – не очень-то приспособлен к долгим пробеж-кам, так что, рано или поздно… Словно в подтверждение мыслей, одна моя лапа соскользнула по влажному мху, покрытому крупными каплями воды – я почему-то очень хорошо успел их разглядеть – и, не успев даже толком испугаться, я неуклюже повалился набок, кубарем покатившись по земле и размахивая лапами. Весь мир превратился в сумасшедший водоворот смазанных цветных пятен, и словно бы сквозь сон я услышал грохот металлических крыльев… «Вставай! – молча приказал я себе, - Вставай!» - но тело отказывалось слушаться, и я тряпкой лежал на земле, вдыхая слабый, какой-то грибной запах прелой почвы, пока где-то там, наверху, грохочущие крылья птицы превращали листву и ветки в мелкое крошево, пытаясь добраться до меня. Где-то над моей головой в ствол дерева врезалась длинная очередь черных ос, раздробившая кору в щепки, и я медленно закрыл веки, когда колючая пыль осыпала мне морду – хотя глаза все равно защипало, и по щекам скатились две одинокие слезинки, почти тут же исчезнувшие во мху. Не хочу умирать. Не хочу умирать… Не хочу!
- Джон… - донеслось до меня, - Джон…
Ева?! Пересилив себя, я все же оторвал голову от земли, склонившись над грязным, истрепанным свертком. Птица вилась где-то наверху, и пока что, судя по всему, нас она не замечала, так что я смог осторожно, кончиком когтя, подцепить край одеяла и отвернуть его в сторону, открыв до синевы бледное лицо Евы… ее настоящее лицо. А ведь если бы Джон не сказал… Не знаю, узнал бы я ее. Она ведь такая… такая маленькая. Хрупкая… Как цветок. Моя лапа слегка задрожала, когда я осторожно протянул ее к Еве. Я всегда без лишних сожалений сминал редкие лесные цветы, растущие на земле, считая, что эти маленькие беспомощные существа, не способные даже постоять за себя, не достойны моего внимания, но… они ведь тоже живые. Такие же, как я… Такие же капельки жизни. Сквозь мои стиснутые челюсти вырвался слабый вздох, когда я, наконец, дотронулся до щеки Евы, и ее бледно-лавандовые веки затрепетали, точно крылья мотылька, силясь приоткрыться. Она хотела увидеть… меня? Или своего брата, которому уже не суждено ни коснуться ее, ни поцеловать? Я почувствовал, что щеки у меня снова сделались влажными, и, больше ни о чем не думая, склонился над ней. В конце концов… раз уж умирать… И даже грохот птичьих крыльев не мог заглушить для меня одного-единственного звука – слабого, но упорного биения сердца. Маленькое, а такое сильное сердце…
Слабый ветер коснулся моих щек, быстро высушив слезы, и, тяжело вздох-нув, я поднял голову, почти тут же встретившись взглядом с выпученными, как у рыбы, глазами бледнокожего, смотрящего на меня из прозрачного брюха зависшей в воздухе птицы… Так это он, что ли, ею управляет? Занятно… Но чему он так удивился? Впрочем, подумать над этим мне не дали – ибо краем глаза я заметил странное движение на ветвях деревьев, и, прежде чем я успел сообразить, что к чему, о купол птицы ударился небольшой камушек, заставивший бледнокожего, вздрогнув, поднять голову… и в тот же миг длинная черная стрела вонзилась ему в голову, пробив ее насквозь, как гнилой фрукт. Убила на месте – и в тот же миг птица, потеряв своего всадника, понеслась куда-то в сторону, проломившись сквозь переплетения ветвей и рухнув на землю в отдалении – мои уши уловили скрежет металла о землю и треск ломающейся древесины, однако глаза остались прикованы к… наверное, спасителям. Хотя, честное слово, в тот момент я уже ни в чем не был до конца уверен! И когда рядом со мной, с ловкостью прыгуна спустившись с ветвей, приземлился крепко сложенный молодой На'Ви, то его встретил мой далеко не дружелюбный оскал. Признаться, котятки, я и сам в тот момент плохо соображал, что творил – разум как будто уснул, предоставив телу самому решать, что ему делать, и все мои действия были скорее результатом советов древнего, как сам мир, голоса предков, чем моим собственным, осознанным выбором… Впрочем, тот парень оказался далеко не трусом – вняв моему предупреждению, он не сдвинулся с места, только присел на корточки, так, чтобы оказаться со мной на одном уровне. Из такого положения нанести серьезный удар было практически невозможно, и я успокоился, понимая, что, по крайней мере, стрелой в лоб меня привечать он не намерен. Некоторое время мы сидели молча, просто разглядывая друг друга, пока, наконец, я не решился – и первым не протянул ему свое щупальце. Губы этого На'Ви побелели, так сильно он их сжал, однако он сумел совладать над собой, после чего небрежно перекинул свою косу через плечо и дотронулся до меня ее пушистым кончиком.
«Мы не хотим ничего плохого, - раздался у меня в ушах певучий голос, едва только нас перестало встряхивать от последствий установления связи, - Мы хотим помочь».
«Вы… друзья Нера'нак?» - спросил я хрипло.
«Да, - он медленно моргнул, после чего вновь пристально на меня посмот-рел… Мне, честно говоря, даже немного неуютно стало от столь оценивающего взгляда, но я не отвел глаз, и он, как ни в чем не бывало, продолжил, - Где она?»
«Нам пришлось разделиться», - я очень постарался, и мой голос прозвучал почти спокойно, однако этот парень явно не обладал подобным хладнокровием, и на его скулах проступили желваки от того, как сильно он сжал челюсти. Некоторое время он явно боролся с собой, после чего вновь поднял на меня глаза.
В них клубилась тьма…
«Покажешь дорогу, - сказал он, причем, судя по тону, это была далеко не просьба, - А мы позаботимся о сноходице».
«Хорошо», - кивнул я, впрочем, не совсем уверенный, что ему нужно мое согласие, после чего, морщась от боли, поднялся с земли и, немного поколебавшись, молча протянул сверток с Евой спустившимся с ветвей товарищам этого парня. Те приняли ее на удивление бережно, как будто она была не пришелицей из неведомого мира, а их собственным детенышем, и от сердца у меня немного отлегло. По крайней мере, намеренно ей вреда не причинят…
«Осторожнее с ней, - тем не менее, пробормотал я, отчаянно пытаясь не покраснеть, - Она ведь такая… маленькая».
Глаза На'Ви потемнели, однако, раньше, чем я успел ощетиниться, он мне улыбнулся – не то, чтобы очень весело, но тепло – и кивнул.
«Не волнуйся. С ней все будет хорошо. Вперед!» - и, отсоединив свою косу, он первым бросился в чащу леса. Мне осталось только последовать за ним, и, признаться честно, хоть у него и было только две ноги, бегал он на удивление резво, хотя, если бы я не был так изможден, то легко оставил бы его позади! Средние лапы все еще покалывало – сказывалась долгая неподвижность – и я то и дело неуклюже переваливался с боку на бок, шипя от недовольства, однако со временем мои лапы вновь стали послушными, и, резко тряхнув головой, я прибавил ходу, в два прыжка поравнявшись с этим юношей. Он лишь молча посмотрел на меня, словно убеждаясь, что я здесь, но мне, честно признаться, было не до этого… Выделить свой собственный запах среди всех прочих, присутствующих в воздухе, было делом несложным, и я бежал вперед, следуя почти что видимой полосе мутноватого, кроваво-красного тумана, насыщенного скорбью, болью и тоской – всеми теми чувствами, что и поныне разъедали мою душу, однако теперь их все пересиливало ощущение того, что кому-то… даже не кому-то – Нера'нак, находящейся где-то там, глубоко в лесу, нужна моя помощь, и уже ничто – и никто! – не могли заставить меня повернуть назад! Мой собственный запах наполнил меня до краев, вытеснив все прочие ощущения, мой запах – запах загоняемой добычи, которая бежала по лесу, не помня себя, преследуемая жестоким и безжалостным хищником… Но я не жертва! Я – черный охотник, демон во плоти, и хоть я не могу сказать, что мне нет равных в этом мире, но уж от какой-то там инопланетной твари я ни за что не стану бегать!.. Потом к частицам запаха присоединились и звуки – отдаленные звуки пальбы и грохот металлических крыльев, услышав которые, Отаму мало что не споткнулся на ровном месте, а сам я, свирепо взревев, бросился напролом через кустарник, оставляя за собой широкую полосу смятой растительности. На'Ви что-то кричал мне вслед – но разве я собирался его слушать?!
Нера'нак, билось у меня в сознании, Нера'нак! Только не умирай! Пожалуйста, только не умирай, Нера'нак! Я не прощу себе, если останусь жив, а ты погибнешь, ведь Джон хотел, чтобы ты жила! И пусть у меня на зубах сгниет вся добыча, которую я когда-либо поймаю, если я не смогу выполнить даже это его желание!.. Да, сейчас, вспоминая тот день, я понимаю, что вел себя глупо и даже безрассудно, поддавшись обуревавшим меня чувствам. Я позволил слепой любви к той девушке захватить все мое существо и вести меня вперед, потеряв способность соображать ясно, и… Вот скажите, каков был шанс, что я промахнусь? Ведь я ни о чем не думал. Ни о чем не сожалел. Я просто прыгнул.
Прямо с обрыва.
Вниз.
И даже ведь закричать не успел… Все, что я увидел – это бескрайний зеле-ный простор, тянущийся до самого горизонта… редкие тени облаков и одиноко парящих небесных скал… а прямо под собой – гладкую, сверкающую на солнце спину металлической птицы, зависшей в воздухе над самыми кронами деревьев – и больше мне уже ничего не нужно было видеть. Спина у птицы была не так уж велика, однако она висела на одном месте, и мне ничего не стоило выгнуть спину крутой дугой, так, чтобы задние лапы оказались почти вровень со средними, с оглушительным грохотом приземлившись прямо на загривок врагу, между двух огромных вращающихся винтов. Сам не понимаю, как у меня кости не затрещали… Впрочем, своего я, тем не менее, добился – мои когти практически навылет пробили толстую шкуру врага, глубоко засев в его вонючей плоти. И когда птица, явно перепугавшись до смерти, дернулась всем своим жестким, негнущимся телом, пытаясь меня сбросить, то я лишь зловеще оскалился в ответ: как бы не так! Небо и земля словно поменялись местами, и я невольно зажмурил глаза, чтобы голова не закружилась, мертвой хваткой вцепившись в свою брыкающуюся «добычу», удерживая ее всеми шестью лапами. Винты на крыльях птицы ревели, точно обезумевшие, втягивая в себя воздух, но земля все равно стремительно приближалась, и несколько мгновений спустя мы буквально вломились в кроны деревьев, оставляя за собой широкий след измятой и изрубленной на мелкие кусочки листвы. Прямо мне в дыхала ударила резкая вонь – один из винтов птицы задымился – и, живо вспомнив, чем обычно заканчивалось падение дымящейся громадины на землю, я попытался спрыгнуть с нее на землю… Честное слово – я пытался. Но, видимо, уж больно хорошо мои когти вошли в металл, чтобы я смог так просто это сделать, и в моей голове внезапно, как первый луч рассвета, мелькнуло осознание простой и понятной правды: а ведь я сейчас погибну. Со всего размаху врежусь в землю и поджарюсь на огромном огненном шаре, что всегда свидетельствовал о гибели металлических слуг бледнокожих. Быть может, этот огонь меня и не убьет – все-таки моя броня не раз спасала меня от гибели, так что, быть может, выдержит и на этот раз – но изуродует точно, а вновь становиться беспомощным калекой, беспомощной игрушкой в жестоких лапах судьбы… Нет, я не хочу! Я не хочу – так!
Вот только, снова я вас спрашиваю, кому-нибудь на всем белом свете было интересно мое мнение?..

Продолжение следует...

[Bolo]

Аннаэйра сказал:

сумевшие дождаться!

да куда же мы денемся?

Аннаэйра сказал:

уж больно хорошо мои когти вошли в металл

Фюзеляжи из композитов клепали на Пандоре, вроде. Не суть важно, но так, на будущее
Вообще очень динамичный отрывок, сплошной Экшн

[pandorskiy kot]

Мряу

Интересно о чем успел подумать пилот вертолета увидев палулукана спасающего Еву...

[Bolo]

pandorskiy kot сказал:

Интересно о чем успел подумать пилот вертолета увидев палулукана спасающего Еву...

Скорее всего о том, что он тут чужой, совсем....

[Аннаэйра]

Bolo, я просто не представляю, как палулукан может подумать о таком понятии, как "композит" или, тем паче, "композитный материал". Блестит - значит, металл. Да и по звуку похоже...

[Bolo]

Для Палу и понятие металл тоже не очень понятное.. скорее панцирь, какоей то особый, я бы на его месте думал так или похожим образом.

[Аннаэйра]

Ну, металл он видеть мог, по крайней мере. Хоть иногда. И вообще... *заершилась* Не надо придираться!

[Bolo]

Аннаэйра сказал:

Не надо придираться!

Я не придираюсь! Просто анализирую-интерполирую. С внучатами прикольный эпидод...

Вот хотел спросить - а ты никогда не думала "открыть" мир, который был уничтожен человеком и ледниковым периудом? Мир расйвета млекопитающих, когда бродили мохнатые носороги по европе, бегали длинногогие медведи и саблезубые тигры, гигантские ленивцы щипали листву а над ними парили огромные орлы с 10-ти метровыми крыльями? Удивительный и интересный мир, который уже не вернуть...
Сорри за офф...

[Аннаэйра]

Думала... *прикрыла глаза* Но, боюсь, там будет слишком много похожего на то, что мы имеем сегодня... Да и героев можно набрать под пятьдесят штук, а руки у меня всего две. Так что пока что это - на стадии домыслов.

[Bolo]

Аннаэйра сказал:

а руки у меня всего две

Жаль... а может отрастишь ещё парочку, как у палу из этого рассказа? И будешь вдвое больше рассказов хороших писать...
А с материалами... Может сделать тему с реконструкцией природы?

[Аннаэйра]

*медленно моргнула* Можно. Хотя не думаю, что тема будет особо популярна. Однако - это уже и впрямь пошел оффтоп.

[Торук Макто]

Скрытый текст

Спасибо

[Дозорный]

Ух! Все как закрутилось! Автору огромный жирный плюс и пожелание того, чтобы продолжение не заставило долго ждать)))

[Аннаэйра]

Дозорный, все вопросы к моей Музе и моим героям, ибо все зависит исключительно от их желания. Я тут, так сказать, работаю тыкателем в клавиатуру... *пытается выцарапать золотую драконочку из ее гнездышка... Знаю, Муза, ты устала, но - шнеллер, шнеллер, арбайтен!*

[vit]

муза пусть отдахнет

[ZhAk]

Пишешь здорово! Ждём продолжения!

[pandorskiy kot]

Аннаэйра, Не надо гонять Музу насильственно, мы терпеливо будем ждать, а то ведь она такая, начнешь подгонять - вообще обидеться может, да и зачем искажать спешкой то что ты вИдишь, дай им всем время. Оно придет когда будет готово так сказать