[Аннаэйра]

А вот и новая часть... спасибо Каму за заботу!

*******

Лететь! Я должна лететь, должна взмахнуть крыльями, я должна!..
О-о-ох...
Та-а-ак... судя по всему, полеты откладываются. Надолго. («Навсегда!» - вопило мое чувство самосохранения). Потому что если падаешь один раз — это еще ладно, падаешь второй — терпимо, но вот после третьего замечается некая пугающая тенденция, и начинает глодать подозрение, что четвертого раза я могу и не пережить! Видно, это только в простеньких фэнтези-историях герои, получившие крылья, тут же взмывают в небеса и становятся воздушными асами, причем описывают свои подвиги исключительно восторженными междометиями и терминами авиапредставлений в Жуковском. Но вот в жизни, увы, все куда прозаичнее, и трехмесячного орленка приходится силой выпихивать из родного гнезда, а трехмесячному дракону — в лучших традициях, после первого же полета обнаруживать себя неизвестно где и с напрочь отбитой памятью, после чего ме-е-едленно и осторожно — славен опыт, сын ошибок трудных! – открывать глаза в жгучем желании разузнать, куда ж это его на сей раз занесло...
Оу.
О-о-оу.
Ого-го!
Дракона на дереве когда-нибудь видели?..
Нет? Ка-а-ак нет, а я? Как где — вот туточки, на самой толстой ветке. Вернее, это мне тогда показалось, что она самая толстая, но за то, что каким-то невероятным образом умудрилась остановить мое бесславное падение, я ее и «самой красивой», и «самой прочной», и «самой цветущей», и «самой-самой-самой» готова была окрестить, не жалко! Правда, успела она лишь в последний момент — до земли осталось всего метров десять, но, как говорится, чем богаты, тем и ра-а-а... ой. Ой-ой-ой, не трещи ты так! Ну веточка, ну не ломайся, ну пожа-а-а... А-а-а!
Хрусть. Шмяк.
Я-а-а-у-у-у!
Больно не было. Ну что вы, миленькие... Было просто адски, нереально больно! На какое-то время я попросту «выпала» из реальности, лежа на земле и тяжело, как рыба, глотая пастью воздух. К счастью, приступ оказался столь же быстрым, сколь и сильным, и через несколько секунд я вновь вернулась к жизни, даже сумев, сквозь еще одну алую вспышку в глазах, перевернуться на живот и примостить ноющую голову на вытянутые передние лапы. За море и к демонам, бо-о-ольно-то как! Кажется, при падении (хотелось сказать «при приземлении», но все же будем честными...) я серьезно повредила себе правое крыло, а когда накатившаяся тошнота немного схлынула, и я смогла внимательно оглядеть себя, то неутешительные выводы подтвердились: в самом деле повредила. Мне, конечно, драконью медицину не преподавали, но глодало смутное сомнение, что опухшие и просто-таки огнем горящие суставы двух передних пальцев — это, однако, не есть хорошо, да и разрыв на перепонке, длиной почти в полметра, тоже не добавлял моему бедному крылу красоты и очарования. Что же кроме этого... ну, будем считать, что легко отделалась. Поскрипывающие ребра, пара глубоких царапин на голове, стесанная с локтя чешуя и в хлам отбитое тело — нет, мой ангел-хранитель нынче явно в ударе! Отделаться столь пустяковыми травмами после падения с верхних ветров — интересно, что на это скажет дедушка?..
Дедушка!
...И темнота.
«Горбатого могила исправит», - мрачно размышляла я, постепенно возвращаясь из странствий к далеким звездам и чувствуя, как болит и жалуется тело. Ломанулась она, кобыла неподкованная... спасательница. Саму бы кто спас! И вколотил, наконец, в пустую башку элементарную мысль о том, что сначала стоит думать, а уже потом делать! У-у-у...
Ай!
Нет, серьезно — я многое могу стерпеть. И уже стерпела. Копьем по носу получала? Получала. Палкой в бок тыкали? Было дело. Кнутом по крупу охаживали? Такое забудешь!.. Словом, нетерпимой меня вряд ли назвать можно, но — но! – все когда-нибудь заканчивается, в том числе и мое терпение. Поэтому, когда мне прямо в лоб, по моей многострадальной, раскалывающейся от боли голове угодил явно кем-то брошенный камень, то все мои разумные мысли тут же слились в одно-единственное слово: «УРОЮ!». И, признаю, в самом деле попыталась — во всяком случае, продрала глаза и, глухо рявкнув, приподнялась на передних лапах, потемневшим от боли и гнева взглядом выискивая виновника произошедшего — кто бы и где бы он ни был!..
Где — нашла довольно быстро.
Кто — тоже проблем не возникло, фамильные признаки были налицо.
Вот только рычать мне почему-то резко расхотелось...
«Единорог», - пронеслось в моей голове, пока внезапно ослабевшие лапы осторожно опускали тело обратно наземь. Чтоб у меня хвост узлом завязался, настоящий единорог!..
Тут, должно быть, стоит упомянуть, что, когда я впервые увидела изображение этого существа в одной из книг Ирраны, первой и совершенно естественной моей реакцией был дикий хохот. Серьезно! Потому что, встретив здесь, на Сарране «классических» людей и столь же не выбивающихся из пределов нормы драконов, я подсознательно начала готовиться к тому, что и упомянутые вскользь единороги окажутся белоснежными тонконогими красавцами с закрученными спиралью рогами и развевающимися гривами... Ну-ну. Особенно с гривами. Потому что весь образ великолепного скакуна с первого же удара разбился о суровую реальность, что сейчас лупилась на меня огромными, чуть мерцающими глазами, в которых плавали — иного слова не подберешь — неправильной формы зрачки, то и дело меняющие свои очертания. Зрелище, признаться, было почти гипнотическим, но мне от него чуть дурно не стало, так что пришлось на несколько мгновений опустить веки, давая желудку время успокоиться. Кажется, мой новый знакомый это заметил, поскольку рискнул спуститься на ветку уровнем пониже той, которую оседлал, но, стоило мне вновь открыть глаза, как он кошкой взлетел обратно и свирепо зашипел, скаля зубы. Красивый... Нет, правда-правда! Ничего, конечно, общего с изящной красотой воспетых землянами единорогов, но все же и уродцем его назвать язык не поворачивался. В целом он, подобно своему дальнему родичу, арраку, напоминал гибрид между динозавром и млекопитающим, однако на этом сходство заканчивалось, и если добродушные арраки были закоренелыми вегетарианцами, то сейчас передо мной пыжился маленький, но все же хищник, чьи внушительных размеров клыки солидно торчали из-под верхней губы, а огромные полукруглые когти на задних лапах были воинственно приподняты. На фоне всего этого безобразия чисто символический рог (больше, к слову, похожий на какой-то шип) выглядел почти комично, и я сдержанно фыркнула, чуть не заставив бедолагу свалиться вниз со своего «насеста».
«Ну, что ты так перепугался? - как можно ласковее обратилась я к нему, надеясь, что если он не разберет смысл, то, по крайней мере, уловит интонацию, - Да не обижу я тебя, сдался ты мне больно... Давай, спускайся!»
Единорожик не ответил, однако белоснежная шерстка вдоль хребта зловеще зашевелилась, да и когти, зачем-то, кстати, выкрашенные в ярко-красный цвет, не спешили опускаться.
«Все равно боишься, - мне осталось лишь вздохнуть, - Ну да, да... я бы тоже боялась. В тебе, худосочном, сколько килограммов — сорок? Ну, от силы пятьдесят. А во мне одной — полторы тонны... Проглочу и не замечу... Вот только ни глотать, ни ловить тебя я не собираюсь, слышишь? А то, что зарычала — ну, сам виноват. Кто же так гостей встречает – камнем по голове? Или у тебя в семье все такие «дружелюбные»?»
- Скр-рити-и… сквик!
Ага, больной заговорил. Эт-то хорошо! Правда, толку мне с его речей – как с банного листа на одной части тела, но теперь мы, по крайней мере, оба убедились, что можем разговаривать друг с другом… авось, поможет налаживанию дальнейших отношений. Ну... хоть немножечко!
«Спускайся, - вновь предприняла я попытку сократить разделяющее нас расстояние, - Посидим вместе, поболтаем... Ну, что ты ерошишься?»
Единорожик и впрямь пух, как забытое под полотенцем тесто, пока, наконец, его грудка не стала похожа на воздушный шарик – и в следующий миг лесную тишину разорвал долгий, заливистый клич, заставивший меня едва не подпрыгнуть на месте. Вот это голос! Да с такими вокальными данными этот малыш вполне может заменить целый оркестр! Окончания крика я просто не услышала – похоже, там ушло не то что в ультразвук, а вообще в какие-то неведомые дали, так что по завершении «выступления» я лишь тряхнула головой и уже хотела поинтересоваться о причинах такой «радости»… как вдруг мое внимание привлек тихий шорох где-то с краю поляны, и, приподняв голову, я не без удивления обнаружила, что мы уже не одни, и, что еще веселее – что лично я попала в окружение. Куда ни глянь, со всех сторон в моем направлении торчали копья с блестящими черными наконечниками, многие из которых были покрыты некой подозрительно желтоватой пленкой, заставившей меня тут же почувствовать себя неуютно – знакомиться с местной отравой у меня желания не было. Правда, пока что никто делать из меня шашлык не спешил, но намерения были более чем явными, и они их не скрывали, а, учитывая их количество, это была сила, с которой приходилось считаться! Кажется, пушистики и сами это осознавали, поскольку накал страстей среди них все возрастал, и под конец самый бойкий, не выдержав, вскинул свое копье и бросился в мое сторону, в явном намерении использовать свое оружие по назначению. Естественно, мне это не понравилось, и я с трудом смогла удержаться от того, чтобы не прихлопнуть его, как муху — ограничилась тем, что просто махнула в его сторону лапой, но бедолаге этого хватило — он едва успел шарахнуться прочь, однако, не удержавшись на повороте, потерял равновесие и упал наземь, перекувырнувшись через голову и едва не напоровшись на собственное копье. Выглядело это, надо сказать, презабавно, но вот мне, как ни странно, смеяться совсем не хотелось, а уж окружившим меня воинам – тем паче, поэтому оплошавшему сородичу был выдан несильный укус куда-то в шею, в придачу к короткой, но гневной тираде, после чего его отпихнули в задние ряды. Это вселяло некоторую надежду – судя по всему, у единорогов были на меня какие-то особые планы, и мой знакомец всеми силами их подтверждал – едва спустившись с ветки, он тут же начал о чем-то темпераментно чирикать, да так быстро, что отдельные «сквики» превратились в сплошное верещание, сопровождаемое крайне экспрессивными телодвижениями, из чего можно было сделать вывод – Пушистик вовсю делится полученными впечатлениями. Судя по всему, по большей части впечатления были все-таки не совсем отрицательные – во всяком случае, копья слегка опустились, и, подбодренная, я даже рискнула поднять голову, чем заработала несколько не лишенных подозрительности, пополам с любопытством, взглядов.
«Здравствуйте», - как можно мягче и внятнее подумала я, отчего, по меньшей мере, с десяток пар ушей тут же обратились в мою сторону. Интересно — это знак того, что они меня услышали?.. Во всяком случае, пусть меня и не поняли, но вот к речам своего помятого соплеменника прислушались внимательнее – если, конечно, считать за внимание нехилый диспут, вскоре разгоревшийся в рядах мохнатиков. Ух, как они там вопили – у меня чуть барабанные перепонки не лопались, а эти, знай, только лапами размахивали да трясли белыми кисточками на кончиках хвостов! Судя по всему, спорящие разделились надвое, и теперь представители одной стороны пытались вербально взгреть своих противников, а те им не давались. На меня спорящие не обращали ровно никакого внимания, так что постепенно я даже умудрилась слегка задремать, полуприкрыв веки и готовясь к длительному ожиданию... как вдруг, как по команде, все вопли утихли, и, с трудом сбросив с себя оковы сна и подняв голову, я тут же увидела причину, благо, та стояла ко мне ближе всех. Шерсть этого единорога, словно в насмешку над канонами, была не охристо-бурой, в темное пятнышко, а серебристо-белой, и даже огромные глаза были затянуты полупрозрачными пленками... но называть его слепцом я бы поостереглась — вас бы кто прошил таким пристальным взором!.. Впрочем, смотрел он на меня, от силы, с полминуты, после чего, слегка кивнув каким-то своим внутренним соображениям, обратился к соплеменникам.
При первых звуках его квакающего голоса все шепотки мгновенно стихли, из чего можно было сделать вывод, что серебристик занимает среди сородичей не последнее положение, и хотя я ни черта не поняла из его долгой и размеренной речи, конец ее меня удивил — вновь повернувшись ко мне лицом, единорожик прижал лапки к груди и склонился в глубоком поклоне, так, что его длинная шея оказалась всего в нескольких сантиметрах от земли. Вслед за ним такую же позу приняли наблюдатели из первого ряда, потом из второго... а там по поляне будто волна прошла, и вскоре я имела удовольствие любоваться на полномасштабную выставку склонившихся передо мной малышей.
- Скви-и-ирек! – протянул кто-то «с галерки».
- Сквирек... Сквирек! – подхватили остальные, сперва тихо, но потом громче и громче, так что вскоре в лесу загремел целый хор голосов, а в эпицентре всего этого безобразия, недоуменно хлопая глазами, лежала я, при этом совершенно не представляя, что же мне делать дальше...
За кого — или за что – приняли меня пушистые аборигены, я так и не поняла, но, судя по всему, объект их поклонения пользовался немалой популярностью, ибо единорожков, только что до хрипоты споривших по поводу моей судьбы, как подменили, и теперь они из кожи вон лезли, только бы заслужить мое благоволение. Первым делом, естественно, меня пригласили куда-то идти, и тот факт, что ходить я сейчас могла только недалеко и ненадолго, их нимало не обескуражил — более того, после недолгих и жарких переговоров, они наглядно продемонстрировали свое решение проблемы. После этого мне пришлось, волей или неволей, вставать самостоятельно, ибо одна только мысль о том, что слониху понесут на своих спинах пигмеи, заставила меня нервно закудахтать и всерьез обеспокоиться за душевное здоровье пушистиков. К счастью, лапы не подвели — пошатываясь и оступаясь, но я все же смогла выпрямиться в полный рост, вызвав волну почтительных вздохов среди собравшихся, после чего вся наша торжественная процессия медленно двинулась вниз по склону холма. Время от времени я все-таки падала, а один раз вообще свалилась в невесть откуда взявшийся на моем пути овраг, но всякий раз мои провожатые в сотню лапок бросались мне помогать, так что в долину я спустилась без особых травм, хотя и дико уставшей. К моему великому счастью, идти оставалось недолго... хотя, признаться честно, я даже не сразу поняла, что мы уже пришли!
Просто в какой-то миг мне словно кто повязку с глаз снял, и только тогда я заметила лестницы, обвивающиеся вокруг массивных стволов, деревянные настилы, расположенные среди крон, аккуратные круглые жилища, прячущиеся в ажурной листве... словом, целое поселение, этакий многоэтажный древесный город, объединенный в единое целое густой паутиной подвесных мостков, тянущихся во всех направлениях. Позже мне рассказали, что обычай строить свои дома на деревьях зародился среди единорогов в те далекие времена, когда на Сарране еще не было ни людей, ни драконов, и величайшую опасность для хрупких туземцев представляли дикие животные, большая часть которых были достаточно крупными, чтобы растоптать сплетенные из веток домики или всласть поохотиться на их обитателей. Ну, а так как жить в постоянном страхе вредно для здоровья и дурно сказывается на психике, то со временем наиболее сообразительные племена начали перебираться на верхние этажи леса, где они могли чувствовать себя в относительной безопасности, и под конец этот обычай стал общим для всей расы, что даже стало основой для непонятной мне прежде поговорки людей: «поймать единорога на дереве», сиречь «совершить невероятное».
- Скверк! Сквери-са! – хрипловато обратился Серебристый к ближайшему юнцу, что тут же, сломя голову, бросился к ближайшему дереву, в два счета взобравшись на его верхушку, а еще через несколько мгновений над селением разнесся чистый, высокий звон невидимого мне музыкального инструмента, на звуки которого из хижин высыпали другие обитатели древесной деревни, от пушистой ребятни до дряхлых старцев, убеленных сединами не хуже моего спутника. Судя по всему, всего в этой деревне обитало, по меньшей мере, сотни полторы жителей — не так уж и мало, особенно по их меркам — причем в скором времени вся эта честная компания виноградными гроздьями повисла на мостках и настилах — спуститься на землю никто из них так и не решился — во все глаза пялясь на мою особу. Впрочем, к этому малоприятному ощущению я привыкла еще за время пребывания в гостях у Ирраны, поэтому отнеслась к нему философски... хотя это не значит, что я не была рада, когда мы, наконец, дошли до места назначения, а именно до широкой утоптанной площадки, на четыре яруса обвитой подвесными мостами и, судя по всему, исполнявшей роль центральной площади.

Продолжение следует...

[Kamean]

Аннаэйра сказал:

А вот и новая часть... спасибо Каму за заботу!

Аннаэйра, это тебе спасибо за прекрасную историю!

[Аннаэйра]

Ни в коем случае не иллюстрация, так как этот дракон очень мало похож на сарранских, однако - чисто для осознания масштабов. Таковы габариты взрослого дракона Саррана - около двенадцати метров в длину, около двух с половиной метров на уровне плеч. Сложение тоже схожее - примерно половину длины составляет хвост, но размах крыльев больше, и сами крылья уже (у этого дракона, в связи с особенностями анатомия, крылья "круглые", сорочьи, а у моей Сариты - "овальные", орлиные). Сама Сарита примерно вдвое меньше этого дракона - в длину она всего семь метров - так что не сильно крупнее обычной лошади, хотя из-за хвоста и длинной шеи кажется крупнее.

[Kamean]

Спасибо! А рисунок откуда?

[Аннаэйра]

Скоммуниздила на ДевиантАрте. Автор - rah_bop, надеюсь, он меня не загрызет.

[vit]

красивый

[Kamean]

Аннаэйра сказал:

Автор - rah_bop, надеюсь, он меня не загрызет.

Не бойся! Я не дам ему кусаться.

[Аннаэйра]

Ну, и новая часть... а для кого-то - уже прочитанная.

Там нас уже поджидали два единорога. Один из них был довольно крупным — во всяком случае, в длину он вымахал на все два с половиной метра, и был на голову выше соплеменников — и угрюмым даже на вид: шерсть его была скорее черной, чем рыжевато-бурой, а на голове, эффектно контрастируя с общим фоном, красовался массивный череп какого-то неизвестного мне животного, чьи внушительные клыки почти касались выпуклых оранжевых глаз. Стоящий же рядом с ним, напротив, был сложен довольно изящно и покрыт песочного оттенка мехом, и его макушку украшал венок из засушенных трав, в который, к тому же, зачем-то были вплетены большие когти, подозрительно знакомые на вид. Впрочем, загадку столь странного украшения мне пришлось оставить на потом — вперед вышел Серебристый, почтительно обратившийся к странной паре, и те, в свою очередь, ответили ему тем же, так что мне даже любопытно стало, глядя на все эти приседания и кивки. Впрочем, переговаривались они сравнительно недолго, после чего черный единорог, судя по всему, главный, обратился к племени с речью, время от времени дополняемой репликами двух других, и хотя я не поняла ни словечка, реакцию единорогов, внезапно разразившихся каскадом радостных воплей, оценила во всей красе. Все страхи перед огр-ромным и уж-жасным драконом были позабыты в единый миг — единороги горохом посыпались со своих насестов, и очень скоро я оказалась в сплошном пушистом кольце, причем если взрослые еще осторожничали, то ли не представляя, как себя вести, то ли просто стесняясь, то детвора подобными мелочами не заморачивалась, и я охнуть не успела, как оказалась сплошь облеплена пушистыми комочками. Не скажу, что прямо млела от удовольствия — все-таки тело мое еще не было готово к столь массированным обниманиям – но, по крайней мере, первую волну я вытерпела достойно, а там кто-то наконец заметил мое искалеченное крыло, и песочный единорог, единым махом разогнав малышню, принялся за дело.
Как позже оказалось, зашивать перепонку ему в новинку не было, и, как только помощники принесли все необходимое, он тут же промыл разрез, после чего сноровисто зашил костяной иглой, оставив лишь ровный и аккуратный шов. Отбитые передние пальцы также были осмотрены и смазаны какой-то пахучей мазью, которая сперва будто заморозила мне все нервные окончания, однако чуть погодя наступило облегчение, и, осторожно пошевелив крылом, я благодарно толкнула хрупкого целителя носом, вызвав целую бурю радости среди наблюдавших за этим процессом единорожков, аж заскакавших на месте… и, знаете, как-то незаметно вопли и прыжки перешли в пляску, так что я и опомниться не успела как огромный хоровод пушистиков закружил по поляне. Те, кому не хватило места в этой веренице, недолго расстраивались, и принялись сноровисто стаскивать на поляну столы (больше, правда, похожие на какие-то грибы-переростки!) и разносить ароматно пахнущие кушанья, явно решив, что «гулять так гулять!». При виде первого блюда — чего-то похожего на огромный зеленоватый пирог с торчащими из него рыбьими хвостиками — у меня невольно заурчало в животе, и если поначалу единороги так и шарахнулись во все стороны, перепуганные неизвестным звуком, то чуть погодя испуг сменился дружным смехом, под который «пирог» был предоставлен в полное мое пользование. Не скажу, чтобы он был прямо обалденно вкусен — все-таки рыбки в нем было маловато... – но мне понравилось, и я умяла его в два счета, сопровождаемая восторженно-по­чтительными взглядами единорожков. Кажется, мой аппетит произвел на них впечатление, и те, кто не увидел весь процесс «из первых рядов», тут же подтащили еще одно произведение местного кулинарного искусства, на сей раз, к сожалению, овощное, но, не желая огорчать ни столпившихся малышей, ни собственный желудок, я разделалась и с ним, про себя отметив, что «дикари» оказались вовсе недурными кулинарами, коли уж умудрились испечь нечто подобное!
Постепенно солнце клонилось все ниже к горизонту, и под густыми кронами деревьев уже давным-давно сгустились сумерки, но я даже не чувствовала наступления ночи: вся деревня собралась вокруг меня, так что, куда ни посмотри — море сияющих мордашек и огромных выпуклых глаз, которые, однако, уже не казались мне столь отталкивающими, как раньше! А если тут тепло, сытно и все тебя любят — ну что еще для счастья-то нужно, а?.. Только крепкий и здоровый сон, изрядно сдобренный той вкусной наливкой, которую мне преподнесли прямо в таре, то есть в солидном, с бочку размером, кувшине, сделанном из чего-то вроде выдолбленной тыквы, который я опустошила в три с небольшим глотка. Хор-р-рошо... После второго кувшинчика стало даже лучше, а третий я элементарно не допила — голова как-то резко потяжелела, мало что не впечатываясь в землю, поэтому наполовину опустошенная тыковка резко сменила ориентацию и превратилась в подушку, на которую я и примостилась, блаженно зажмурив глаза.
Ой, как хорошо...
А как там говорится в поговорке? Если вечером было хорошо...
...то утром будет очень, очень плохо! И когда я, наконец, проснулась, то поняла, что, маму вашу за хвост, поговорки люди не просто так придумывают! Во всяком случае, какую-то то ли птаху, то ли другую мелкую животинку, выводившую утренние рулады у меня над головой, я поприветствовала тонким язычком пламени, что — ну еще бы... – в нее не попал, зато прицельно срезал оказавшуюся на пути сухую ветку, что довершила картину, со всего размаху «приласкав» меня по лбу. После этого последние разумные мысли в моей голове куда-то испарились, сменившись невнятными ругательствами, и я со стоном перевернулась на бок, обхватив лапами живот и стараясь унять тысячу холодных лягушек, дрыгающихся в желудке. Причем дрыгались они явно не в розовом масле, учитывая, что творилось у меня на языке... мамочка дорогая, я что, напилась?!
«Позорище... Господи, о чем я думала?! Пьяный дракон — это же, наверное, стихийное бедствие похуже цунами! Мама родная... я же никого?..»
Продрав-таки глаза — ух, солнце, чтоб тебя! – я внимательно осмотрелась по сторонам, стараясь не обращать внимание на застлавшие глаза слезы. Та-ак... та же поляна, вроде как целая, те же мостики... Столы. Целые, хотя частью перевернутые, но это едва ли моя работа — я бы их, скорее, в лепешки превратила. Судя по всему, празднование кончилось далеко за полночь — во всяком случае, от еды не осталось ничего существеннее пары огрызков, а единственный попавшийся мне на глаза местный житель лежал, откинув голову, на самом большом столе, и только-только я успела заволноваться, как он то ли квакнул, то ли хрюкнул, после чего энергично почесался задней лапой и, повернувшись на бок, продолжил спать. Фу-у-ух... Значит, обошлось. Видно, хоть в чем-то природа меня не обделила, и, налакавшись по самое «не хочу», я просто уснула, не успев никого пришибить. Еще бы осталось, чем смочить горло, и цены бы моему организму не было!.. Но из всей жидкости в обозримой близости наблюдался лишь памятный мне кувшинчик, на котором я провалялась всю ночь, и от одного его вида меня сразу заворотило, так что, отпихнув посудину в сторону, я мало что не ползком отправилась на поиски чего-нибудь... жидкого.
«Пить надо меньше», - мрачно думала я, провожая взглядом бодренького молодого единорога, мало что не вприскочку несущегося куда-то с таким сияющим выражением на лице, что меня невольно зависть заела, и стоило громадных усилий не поддаться эмоциям и не плюнуть в ни в чем не повинного пушистика. Огнем. К тому же, он оказался лишь «первой ласточкой», ибо, как выяснилось позже, сами виноделы к своему напитку привыкли давно, к тому же, пили они в меру, почти никогда не увлекаясь, и я уже была готова выть от досады и биться глупой головой об ближайшее дерево, когда, наконец, нашла... не, не воду. И даже не алкозельцер, а целую компанию донельзя мрачных и взъерошенных единорогов, что расселись на одном из настилов вокруг какой-то объемистой кадки, время от времени запуская в нее лапы и с хрустом поедая какие-то длинные штучки, от которых за милю тянуло горьковатым рассолом. Естественно, мне тоже захотелось попробовать, и, так как мучающиеся похмельем дракона не замечали в упор, пришлось действовать малость грубо, то есть приподниматься во весь рост на задних лапах и брать самой!..
Что после этого бы-ы-ыло...
Нет, в свое оправдание спешу заметить, что я их поймала. Всех троих. На крыло — к счастью, оказавшееся здоровым. А, так как ошалевшие от такого обращения пушистики, аккуратно усаженные мной на ближайший древесный корень, были в явном неадеквате, то вслед за ними пришлось спускать вниз и пресловутую кадку (большая оказалась, зараза!), после чего я щедрой цапой загребла себе «хрустиков» и закинула в рот. У-у-у... хорошо! Закуски, правда, хватило ненадолго, но, к счастью, эта кадка была не последней во всем селении, и слегка очухавшиеся единорожки, сообразив, что я не собираюсь их лопать, мигом притащили еще одну посудинку, которую мы также быстро вычистили. Под конец я даже осознала, что, в кои-то веки, могу ясно соображать, а уж после того, как мы всей компанией прогулялись до родничка и всласть напились водички, то жизнь вновь вернула себе краски и полноту чувств.
«Но драконам все равно больше не наливать», - лениво подумала я, разлегшись на травке и нежась в лучах солнышка. Мои провожатые, которые выглядели уже существенно бодрее и даже смогли довольно грациозно раскланяться передо мной (мне было лениво вставать, поэтому ограничилась сонным рыком в ответ), вернулись в деревню, а вот я решила поваляться и, заодно, обдумать свое недостойное поведение. Нет уж... хва-а-атит с меня. Все-таки пьяный в стельку полуторатонный ящер — это вам не шуточки, а вполне реальная угроза обществу, и если сегодня, вернее, вчера все обошлось — кто знает, а вдруг, в следующий раз мне взбредет в голову станцевать на столе или, еще лучше, подраться? Или вообще магию в ход пустить?! Да и... несолидно дракону пить! Не принято как-то, да и дедушка ни разу не упоминал, чтобы...
...дедушка...
И гулкий, невозможно болезненный удар сердца в груди.
Дедушка!..
К счастью, родник не подвел. Правда, теперь его ложе немного расширилось, но, думаю, единороги против не будут, а вот меня ледяная водичка хорошенько освежила и поправила слегка съехавшие набок мозги, поэтому на берег я вышла мокрой (с одного бока), но окончательно протрезвевшей. Хорошо еще, что в ручей свалилась, а не в какой-нибудь овраг или ущелье... Мама моя, ну откуда во мне столько дурости-то проснулось?!
«Спокойно!» - усилием воли привела я в порядок свои разбегающиеся во все стороны мысли и, слабо отряхнувшись (ребра все еще побаливали), улеглась на прежнее место, расслабив мышцы и прикрыв глаза.
«Деда...»
Ответом послужила тишина, хотя я тут же задавила готовую подняться из глубины души панику — ведь я чувствовала, чувствовала, что он еще жив! Наверное, это и была та самая «тяга крови», о которой он мне рассказывал — как будто что-то нежное и очень-очень теплое с одной стороны сердца, так что, прислушавшись к собственным ощущениям, я даже смогла примерно определить направление — юго-юго-восток — и расстояние — не очень далеко. Дойду, не дойду?..
«Если только сама по дороге не свалюсь куда-нибудь и не переломаю себе лапы, - не без иронии подумала я, вспоминая, как ковыляла сюда вчерашним днем — и это при поддержке половины единорожьего племени! – Эх, дед, ну угораздило же тебя выбрать для посадки другой конец острова! Летать он умеет, как же... Небось, тоже шмякнулся подстреленной уткой, а, радикулит ты мой летучий?..»
«Сама ты... это слово».
Ей-богу — я чуть в обморок не грохнулась.
«ДЕД!»
«Не кричи так, - отозвался хриплый голос, и я буквально почувствовала, как он наморщил нос, одновременно высунув кончик языка, - У меня и так голова раскалывается... Ох-хо-хо, староват я уже стал для таких фокусов! Где ты?»
«Э-э-э... лучше давай я к тебе, - тут же отпарировала я — заставлять еле живого деда корячиться ко мне через весь остров мне не хотелось, благо, воспоминания о том, в каком состоянии была давеча я сама, были чересчур свежи, - Видишь вокруг что-нибудь приметное? Ну, скалу там какую-нибудь, или дерево?»
«Нет, - чуть погодя ответил старик с явной усталостью — кажется, и ему изрядно досталось при приземлении... неужели только очнулся? – Должно быть, я провалился в какой-то разлом или пещеру — здесь довольно темно».
«Ясно, - от мысли, что придется облазить все тутошние подземелья, мне стало нехорошо, но, надеюсь, мой голос звучал достаточно уверенно, - Не пытайся выбраться сам — я найду тебя, а там посмотрим, что можно сделать, слышишь?»
«Слушаюсь», - не без юмора отозвался он, уже еле слышно, и я чуть заметно фыркнула — ему бы только шуточки шутить! Но, по крайней мере, это значит, что дела совсем не так плохи, как кажется... хотя, конечно, ситуация складывается — веселее не придумаешь. В идеале мне, наверное, следовало бы вернуться в деревню и попытаться заручиться поддержкой местных, но тут вставало сразу три больших «но»: во-первых, мне не хотелось тратить драгоценное время на сборы, во-вторых, мне была неприятна сама мысль использовать их ко мне доверие в личных целях, а в-третьих (и два предыдущих довода меркли по сравнению с ним) — я совершенно не представляла, как растолковать единорожкам, чего я от них хочу. Вот уж, право, подумать не могла, что единороги, куда больше похожие на драконов — во всяком случае, внешне — чем те же люди, окажутся совершенно невосприимчивы к телепатии! Нарочно не придумаешь...
«Должно быть, это из-за того, что, что бы там дед ни говорил, да только сознание у меня по-прежнему человеческое, - размышляла я, несколько отстраненно рассматривая солнечные блики, танцующие на поверхности воды, - Или, что скорее, такова особенность всех коренных сарранцев — ведь я и с арраками, как ни пыталась, не смогла установить контакт! Хотя, - скептически фыркнула, припоминая вечно шарахавшихся от меня «диноверблюдов», - они и сами по себе довольно дурные животины. Надо будет как-нибудь отловить другое местное животное, не такое пугливое, и попробовать снова... потом», - строго добавила я, задавив проснувшийся интерес исследователя, после чего, потянув левую переднюю лапу, все же встала и, на ходу отряхиваясь, зашагала в нужном направлении.
«Наверное, стоило их все-таки предупредить, - со вздохом подумала я, перепрыгивая через ручей и углубляясь в лес, - Некрасиво все-таки получается, когда вот так, по-английски, сваливаешь... да и вообще, они, наверное, волно... ах, помяни ж чертей!» - беззлобно, но довольно эмоционально выругалась я, когда с ближайшей ко мне ветки спрыгнул — ну, кто бы вы думали?.. – Черныш и заступил дорогу. Лица его я не видела из-за нашей более чем внушительной разницы в росте, к тому же, массивный череп на его голове вполне мог сойти за шляпу с широкими полями, и потому лишь подрагивающая от напряжения рыжеватая кисточка на кончике хвоста выдавала охвативший его трепет. Черт побери, мне бы такое самообладание! Но — увы, в моем драконьем теле билось сердце порядочной трусихи, так что осталось лишь размеренным шагом приблизиться к этому крошечному существу, что было в три раза короче и в триста раз легче меня самой, после чего, согнув передние лапы, отвесить ему легкий поклон — кажется, среди местных он приравнивался к приветствию. Остальных пушистиков, пока что скрывающихся в листве, такой финт ушами явно удивил — откуда-то сверху донеслось негромкое посвистывание, да и у Черныша вся шерстка на загривке дыбом поднялась, но он быстро взял себя в ру... тьфу, в лапы и, в свое очередь, мало что не коснулся шеей земли, возвращая поклон.
- Скви-и-ирек! Сквир-кси, скиур-р-ри! – выдал он мне, не поднимая головы от земли, и не нужно было понимать его язык или читать мысли, чтобы понять, о чем это он. Ну разумеется, мою ценную тушку просят вернуться назад, туда, где ее любят и ждут... вот только как этому мохнатому воителю объяснить, что я не от плохого обращения сбежать от них хочу?!
Ох, и тяжко ж, в свое время, было бедолаге Гулливеру…
«Послушай, - ласково обратилась я к Чернышу, правда, ничуть не надеясь на то, что он меня поймет! – Мне очень не хочется от вас уходить, но там мой дедушка, и ему нужна помощь. Я должна ему помочь! Понимаешь?»
- Скверк.
Видимо, не понял...
«Я еще вернусь, слышишь? Я обязательно вернусь! Но сейчас я должна идти, так что пропусти меня!»
- Скве-ерк. Уфша-а-ас-с-с!
Так, а вот это уже что-то новенькое. Меня типа обругали, что ли?..
«Черныш, - я сделала глубокий вздох, хотя не очень помогло — внутри уже медленно, но верно начало закипать раздражение, - Я добрый дракон. Вот правда-правда, добрый. Только не всегда. И, если ты сейчас же не уберешься с моей дороги, до узнаешь, какова я в гневе! А ну, брысь!» - и, понимая, что тут помогут только действия, с рычанием сделала шаг вперед, занося лапу, чтобы оттолкнуть малыша с дороги... ага. Как же! Эти пушистики, как оказалось, не только отменное вино готовить умели, и, едва заприметив, что их командиру угрожает опасность, из ближайших кустов на меня всей толпой бросилось еще с полтора десятка единорогов, причем каждый из них по габаритам не уступал Чернышу — а это, простите, полцентнера живого веса! Я и оглянуться не успела, как они облепили меня, будто клещи, заставив прогнуться под своим весом и звонко «поцеловаться» с землей. От удара в глазах на несколько мгновений помутнело...
«Дедушка!»
...а потом навалившиеся на меня пушистики разлетелись во все стороны, объятые клочьями пламени, и я с ревом поднялась на ноги, окутанная сверкающим белым ореолом. Кажется, кто-то из моих «всадников» уцелел и мертвой хваткой вцепился в гриву, но, честно говоря, мне уже было все равно — главное, что дорога впереди расчистилась, поэтому, подобрав крылья и хвост, я огромными скачками помчалась через лес. Теперь, после того, как мы с дедом все же «достучались» друг до друга, тяга крови ощущалась куда яснее и четче, поэтому весь путь занял, от силы, минут десять, прежде чем, прорвавшись сквозь вставшие на моем пути кустарниковые заросли, я не... провалилась вниз.
А вот не надо, как взбесившийся носорог, переться через абсолютно незнакомый лес напролом!.. На чистом автомате я попыталась удержаться в воздухе, распахнув крылья, но левое, поврежденное, тут же «приласкало» мой соскучившийся без болевых ощущений мозг, поэтому, вместо того, чтобы грациозно спланировать на дно оврага, я, в лучших своих традициях, скатилась туда кубарем. К счастью, овражек оказался не очень глубоким, но зато жутко грязным, так что на место я прибыла в целом облаке мелкой пыли, и настигший меня вслед за этим кашель заставил последние язычки огня бесславно угаснуть – когда я, наконец, прочистила горло, перед глазами уже неуютно клубились плотные сумерки, едва рассеиваемые пробивающимся сверху светом.
«Де... кха-кха! Дедушка?..»
«Может, все-таки слезешь с меня?» - ответил явно недовольный голос, одновременно с хриплым рыком, раздавшимся откуда-то снизу.
«Ой! – я совершенно по-девчоночьи пискнула и поспешно отпрыгнула в сторону, - Деда, ты живой?!»
«Если не считать того, что ты на мне только что потопталась — вполне, - старик все же приподнялся, но я по-прежнему с трудом различала его в темноте, - Небо и ветер, Сарита — и о чем ты только думала, когда сюда неслась?!»
«Как это — о чем? – я даже слегка обиделась, - Как тебя спасти, конечно!»
«Да? - ирония в его голосе стала просто-таки ощутимой, - И свалиться вслед за мной на дно оврага тоже входило в твои планы?»
«Ну... э-э... вообще-то нет, но...»
Дед не ответил, вот только на душе стало как-то мерзко от накатившей волны усталого разочарования, причем не нужно было экстрасенсом, чтобы понять, от кого она исходит. Обругал он меня, в общем. По-своему, по-драконьи. Крылатые же телепаты практически от рождения, и потому не увлекаются крепкими словцами, куда чаще направляя негативные эмоции непосредственно на оппонента и заставляя его прочувствовать себя в чужой шкуре. Приятным этот опыт, конечно, не назовешь, но вот действует безотказно, и уши у меня сами собой поползли вниз... однако извиниться за свое необдуманное поведение я не успела — нарушая наше милое уединение, откуда-то сверху посыпались мелкие камушки, и только я успела обеспокоиться на предмет обвала, как загадка решилась сама собой — очень уж знакомым чирикающим тоном:
- Скви-и-ирек?
«Черныш!» - я аж вскинулась, задрав голову и пытаясь высмотреть единорога на фоне едва угадывающейся щели «выхода», однако тут меня вконец огорошил дед – подняв голову, он прочистил горло и выдал короткий посвист, завершив его парой резких отрывистых щелчков. На какое-то время вокруг воцарилась тишина, но потом – ё-мое! – Черныш ему ОТВЕТИЛ! Вот честно, ответил! Я, правда, и так и сяк не поняла, о чем они там говорили, но, кажется, деду удалось что-то втолковать единорожику, и, издав тонкий резкий свист, тот скрылся из виду.
«Эм-м-м…»
«Я попросил ее привести помощь», - упредил дед мой вопрос.
«Ее?»
«А ты не знала? Между прочим, она не «Черныш», а Гешша, старшая охотница племени… высокопоставленная персона по их меркам! И еще, она просила передать, что извиняется перед тобой за свое… м-м-м, недостойное поведение, - дед с интересом покосился на меня, - Что у вас там стряслось?..»
«Да… много всего, - я поспешно отвернулась – признаваться во вчерашней пьянке не хотелось, а в том, что едва, по неосторожности, не сожгла пытавшихся меня остановить единорожков к чертовой бабушке – тем более, - Как думаешь, они смогут нам помочь? Они же такие… маленькие».
«Не волнуйся, - дедушка усмехнулся, - Они сильнее чем кажутся, к тому же, отлично умеют работать вместе. Уверен, они что-нибудь придумают».
«Хотелось бы, - вздохнула я, осматривая склоны оврага, - Я-то, может, и выберусь, а вот тебя вряд ли смогу вытащить… Кстати, а где ты выучил их язык?»
«Видишь ли, в свое время мне посчастливилось побывать у сородичей твоей Гешши в качестве… скажем так, непочетного гостя, - дед прикрыл глаза, усмехаясь каким-то своим давним воспоминаниям, - Совсем еще птенцом был… ну, может, на пару сезонов постарше тебя».
«Я не птенец!» - тут же ощетинилось мое человеческое «я». Драконье... «что бы там во мне ни было» дипломатично промолчало.
«По нашим меркам — птенец, и еще какой, - безапелляционно заявил дед, причем таким тоном, что я поняла — лучше не спорить, - И то, что у тебя кисточка на хвосте отросла («А она-то тут при чем?!») – еще не повод перебивать старших! – добавил он уже совсем строго, заставив невольно заерзать на месте, - Так, о чем это я?.. Ах, да, единороги. Так вот, несмотря на то, что племя, к которому попал я, живет намного южнее, язык у них довольно похож, а так как я провел вместе с моими невольными пленителями, по меньшей мере, четыре луны...»
«В общем, за это время ты успел выучить их язык, так?»
«Верно, - после недолгого молчания кивнул дедушка, явно решив настучать мне по рогам как-нибудь в другой раз, - Он не очень сложный – во всяком случае, куда проще языка людей, так что, думаю, ты быстро им овладеешь».
«Э-э-э?..»

Продолжение следует...

[Kamean]

Спасибо!

[Аннаэйра]

Ну, насколько я поняла, вы уже осознали, что мои "сарранцы" - вовсе не супермены, как обожают рисовать драконов среди модных "фэнтезюшников", и они скорее напоминают птиц, а посему и обладают всеми ограничениями и трудностями, которыми, увы, приходится платить за возможность полета. Так что, не считая формы головы, хвоста и лап - именно так должен выглядеть мой дракон, - что на верхней половине рисунка. Приятно познакомиться.

Полноразмерный вариант

[Kamean]

Аннаэйра, спасибо! Ты рисовала?

[Аннаэйра]

Не-е-е-е... ты что? Нашла. Просто очень уж понравилось - и хвост, какой положено, и хребтина... А то бесит, понимаешь ли, когда в книгах, где драконы летают без всяческих ухищрений типа магии и прочего, огромные ящеры обворачивают хвост вокруг лап, как кошки, или начинают ВЫГИБАТЬ СПИНУ!.. После этого я просто перестаю их воспринимать, как живых существ.

[Kamean]

Аннаэйра сказал:

огромные ящеры обворачивают хвост вокруг лап, как кошки, или начинают ВЫГИБАТЬ СПИНУ!..

Ужас! Это же не коты!
А мне повезло такого не встретить.